Игра на чужом поле

«Вот я, например, – тут же мысленно ответила ему Настя. – Но я, к счастью, не мужчина, иначе ты перестал бы меня уважать. Я тоже не отличу «БМВ» от «Опеля»…»

– Вам плохо? – Голос мальчика доносился как сквозь вату. – Я позову кого-нибудь… Вы такая бледная!

Она с усилием помотала головой и осторожно поднялась на ноги.

– Мой номер рядом. Я сейчас лягу, и все пройдет.

Настя не чувствовала пола под ногами, все плыло и кружилось, она долго не могла попасть ключом в замочную скважину и, войдя в номер, рухнула на кровать.

В медицине это называется «сосудистый криз».

Она не включила телефон и пропустила звонок Старкова без четверти одиннадцать. Она помнила, что он должен позвонить, но не было сил встать. Коварные сосуды опять подвели ее в самый ответственный момент.

* * *

Не дозвонившись до Насти в оговоренное время, Старков повторял попытку через каждые пятнадцать минут, пока не почуял неладное. Тогда он позвонил Шахновичу.

– Женя, срочно выясни, где Каменская.

* * *

Осторожно толкнув дверь, Женя убедился, что она заперта.

Он достал дубликат ключа от номера 513 и открыл замок.

Настя лежала неподвижно с белым как полотно лицом. Даже очень светлые глаза ее казались темными на фоне мертвенно-бледной кожи. Женя не зря провел в санатории почти четыре месяца. Подержав Настю за запястье, он без разрешения открыл тумбочку и с удовлетворением понял, что не ошибся в диагнозе, увидев несколько ампул нашатырного спирта. Там же в тумбочке он нашел и нераспечатанную пачку чая.

Нашатырь и крепкий горячий чай, в который Женя щедро положил шесть кусков сахара, взбодрили ее.

– Я хорошо себя чувствую, – говорила она, – только слабость сильная, ноги не держат.

– Где телефон?

– В сумке, под кроватью.

Шахнович подключил аппарат и набрал номер Старкова. Обменявшись с ним несколькими фразами, протянул трубку Насте.

– Анатолий Владимирович, – чуть задыхаясь от слабости, сказала она, – я поняла. Мы с вами все делали неправильно. Вернее, я делала неправильно. И вас запутала. Нужно проверить еще две вещи. Одну я проверю сама, а вторую придется проверять вам. Вечером я скажу вам, кто такой Макаров.

Женя впервые в жизни понял, что означают слова «умереть на работе».

* * *

Прежде чем отправлять Каменской отчет о результатах выполнения ее последней просьбы, Старков показал список Эдуарду Петровичу.

– Ничего не понимаю. – Тот пожал плечами и, дважды перечитав бумагу, положил ее на стол. – Зачем ей это?

– А забавный списочек, правда? – отозвался задумчиво Старков. – До сих пор не могу понять, почему вас в нем нет. Вам там самое место, не находите?

– Не нахожу, – резко оборвал его Денисов. – Мне и здесь неплохо. Я живу так, как мне удобно, а не так, как положение обязывает. Отправь список в санаторий. Эта девочка знает, что делает.

* * *

К вечеру Настя совсем оправилась. Женя прислал к ней медсестру, та сделала укол, через два часа – еще один и клятвенно пообещала ничего не говорить врачу Михаилу Петровичу до завтрашнего дня.

* * *

Настя тщательно накрасилась, до неузнаваемости преобразив свое лицо, на котором, как на чистом листе, могла нарисовать что угодно, от невинного ангела до женщины-вамп. Долго придирчиво выбирала одежду, остановившись в итоге на черных узких брюках и черной водолазке, чтобы оттенить распущенные длинные светлые волосы. Украшений она с собой не брала, о чем искренне в этот момент пожалела: тонкая серебряная цепочка была бы очень кстати на черной матовой поверхности водолазки. «Да уж ладно, пойду в чем есть, – решила она, прикасаясь к шее и волосам толстой стеклянной пробкой от флакона «Клима».

Она не была уверена, что найдет Дамира сразу, но надеялась, что ей повезет. Должен существовать в жизни закон равновесия: коль она допустила столько ошибок и просчетов, то не может ей вдобавок еще и не везти. Это будет просто несправедливо.

И ей действительно повезло, хотя и не сразу. В люксе Дамира не оказалось, но она обнаружила его в баре. Исмаилов пил коньяк, но, судя по всему, начал это мероприятие недавно, так как пьян еще не был. Ну, Настасья, вперед, походку позаимствуем у одной актрисы, голос – у другой, улыбку – у третьей. Настоящей Насте Каменской сегодня здесь нечего делать, она осталась в номере 513.

– Здравствуй, милый.

Она легко поцеловала Дамира в щеку и уселась напротив него за столик. Тот долго молча всматривался в ее лицо, подперев подбородок ладонями, словно что-то обдумывая.