Глухая стена

Она села на стул, запустила компьютер. Прозвучало короткое арпеджио. Монитор осветился. На экране обозначились иконки.

- Что мне искать?

- Не знаю.

Наугад она подвела курсор к одной из иконок, кликнула мышкой. Не в пример фальковскому, здешний компьютер не сопротивлялся. Только вот открытый файл был пуст.

Валландер надел очки, перегнулся через плечо Анн-Бритт.

- Попробуй-ка вон тот, где написано «Корреспонденция», - сказал он.

Анн-Бритт открыла файл. Та же история. Пусто.

- Что это значит?

- Здесь ничего нет.

- Или все стерто. Продолжай.

Она открывала файл за файлом. Результат неизменно был один: пусто.

- Странно, - заметила Анн-Бритт. - Вообще ничего нет.

Валландер поискал дискеты или запасной жесткий диск, но ничего не нашел.

Анн-Бритт перевела курсор на иконку, которая давала информацию о содержимом компьютера.

- Последний раз работали девятого октября.

- В минувший четверг, - уточнил Валландер.

Оба с удивлением переглянулись.

- На следующий день после отъезда Юнаса Ландаля в Польшу?

- Если наш частный детектив не ошибся. Но это вряд ли.

Валландер сел на кровать:

- Объясни.

- Как я понимаю, вариантов всего два. Либо он вернулся. Либо в доме побывал кто-то другой.

- И тот, кто здесь побывал, мог удалить из компьютера всю информацию?

- Легко. Замков-то не было.

Валландер призвал на помощь свои скудные компьютерные познания, даже термины постарался припомнить:

- А вдруг пароль был, но его тоже стерли?

- Тот, кто открывал компьютер, мог, конечно, и пароль убрать.

- И опустошил компьютер?

- Следы, вероятно, остались, - сказала Анн-Бритт.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну… Мартинссон мне объяснял.

- Так объясни мне!

- Представь себе, что этот компьютер - дом, откуда вынесли всю мебель. Но зачастую следы все равно остаются: ножки стульев могли поцарапать паркет, стены выцветают на солнце, а там, куда оно не достигало, выглядят темнее.

- Если снять со стены картину, которая долго там висела, под ней видно темное пятно. Ты это имеешь в виду?

- Мартинссон толковал о компьютерных подвалах. Где-то там по-прежнему живут остатки того, что некогда существовало. Ведь ничто не исчезает бесследно. Пока жесткий диск не разрушен полностью. И по этим остаткам можно восстановить утраченное. Оно стерто, а тем не менее есть там, в подвалах.

Валландер покачал головой:

- Понятно в какой-то мере. Но в данный момент меня больше всего интересует, что девятого октября кто-то лазил в этот компьютер.

Анн-Бритт снова повернулась к монитору.

- Дай-ка я на всякий случай проверю игры. - Она занялась иконками, которые до сих пор не трогала. - Любопытно, что это за игра - «Якобова трясина»? Никогда про такую не слыхала… - Она щелкнула мышкой, покачала головой. - Пусто. Зачем же тогда иконка?

Они начали обыскивать комнату - не найдутся ли дискеты. Увы. Интуитивно Валландер был уверен, что доступ к информации, находившейся в этом компьютере 9 октября, мог бы сыграть в расследовании решающую роль. Ведь не зря же кто-то полностью очистил жесткий диск. Может, сам Юнас Ландаль, а может, кто-то другой.

В конце концов оба сдались. Валландер спустился в гараж к Нюбергу, попросил прочесать весь дом на предмет дискет. После автомобиля это самая важная задача.

На кухне Анн-Бритт разговаривала по телефону с Мартинссоном. Увидев вошедшего комиссара, она передала трубку ему.

- Как у вас дела?

- Роберт Мудин - парень на редкость энергичный. На обед заглотал какой-то чудной пирог. Я еще и кофе не успел выпить, а он уже рвался продолжить работу.

- Результаты есть?

- Он упорно твердит, что цифра двадцать чем-то очень важна. Она повторяется снова и снова. Но стену Роберт пока не одолел.

- То есть?

- Это его собственное выражение. Он не сумел пробить защиту. Однако считает, что пароль состоит из двух слов или из комбинации некой цифры и слова. Не знаю, как он до этого докопался.

Валландер очень коротко рассказал, где находится и что произошло. Закончив разговор, он попросил Анн-Бритт еще раз потолковать с соседом. Точно ли он уверен, что Юнас уехал в среду? И не заметил ли кого поблизости от виллы в четверг, девятого октября?

Анн-Бритт ушла. Комиссар сел на диван и погрузился в раздумья. Но двадцать минут спустя, когда коллега вернулась, ничего толкового так и не придумал.

- Он ведет записи, - сообщила Анн-Бритт. - Все ж таки это нелепость. Неужели такая перспектива ждет человека по выходе на пенсию? Как бы там ни было, он вполне уверен: парень уехал в среду.