– А деньги у тебя откуда? – стала допытываться осторожная и подозрительная Кобра.
– Не бойся, не ворованные, – цинично усмехнулась Юля. – Мамочка даст.
– О, у нас богатенькая мамочка? – удивленно протянула Оксана. Вульгарная Юлечка ну никак не тянула на дочку богатенькой мамочки. Да, капризная, да, балованная, но детство, проведенное в нищете, никуда не спрячешь, его даже сквозь дорогое платье и барские замашки видно, а глаз у Кобры наметанный.
Но как бы там ни было, ехать с Юлей на Средиземное море она согласилась. Поездку девушки запланировали на май. Море, правда, еще будет холодноватое, но солнышко – в самый раз, загар будет изумительный, а поплавать можно и в бассейне.
2
Собираясь домой, Инна Литвинова с ужасом думала о том, как будет объяснять Юлечке, что поездка на море откладывается. Только что ей сказали, что работу над «левым» заказом придется приостановить. Из-за этого дурацкого пожара, в котором сгорело дело Гриши Войтовича, в Институте постоянно крутятся работники милиции. Приспичило им выяснить, кто ходатайствовал, чтобы Гришу выпустили домой якобы для завершения работы над важным проектом! Никто в Институте, кроме самой Инны, не знает, что это было за ходатайство и что это был за проект, и теперь милиционеры затребовали себе планы научно-исследовательской работы и смотрят, над чем в последнее время работал Войтович. Это уже опасно. Но только два человека во всем Институте знают о том, что это опасно. Одна из них – Инна Федоровна Литвинова.
По дороге из Института домой она заходила в магазины, чтобы поискать что-нибудь изысканное для Юлечки. Может быть, вкусная необычная еда смягчит ее, когда придется завести разговор о поездке к морю. Уже возле самого подъезда Инна посмотрела на часы и прикинула, где сейчас может находиться ее белокожее рыжеволосое сокровище. Если дома, то позвонить вряд ли удастся, а звонить надо. Пусть они помогут. Инна решительно зашла в будку телефона-автомата.
– Работа над прибором приостановлена, – сообщила она, когда трубку на другом конце сняли.
– Почему?
– Из-за милиции. Они хотят докопаться, почему Войтовича отпустили домой и кто за него ходатайствовал.
– Я надеюсь, вы им не сказали, что это сделали мы?
– Разумеется, нет. Но они будут торчать в Институте, пока не получат ответы на свои вопросы. На весь этот период работы будут свернуты, и завершение откладывается на неопределенные сроки. Послушайте, в Институте действительно никто не знает, в чем тут дело, и милиция еще долго не выяснит то, что хочет выяснить. Это значит, что мы еще долго не сможем вернуться к работе над проектом. Вы должны что-то предпринять.
– Почему вас это так беспокоит, Инна Федоровна? У вас проблемы?
– Мне нужны деньги. Срочно. И много. Я не могу ждать, пока история с Войтовичем рассосется сама собой.
– Кто из работников милиции, на ваш взгляд, наиболее опасен?
– Их трое. Двое мужчин и одна женщина. Мне лично более опасным кажется Коротков Юрий Викторович. Но мне сегодня дали понять, что опасаться следует женщины. Ее фамилия Каменская. Имени не знаю, я с ней ни разу не разговаривала.
– А что, вам лично эта Каменская не кажется опасной?
– Я же сказала, я с ней ни разу не разговаривала, поэтому у меня нет своего мнения. Но она в Институте не появляется, по крайней мере в последнее время я ее не видела. А двое мужчин приходят постоянно.
– Хорошо, Инна Федоровна, не беспокойтесь. Мы разберемся и сделаем все, что сможем. Спасибо, что предупредили.
Инна вышла из телефонной будки и поплелась домой. Впервые с тех пор, как у нее появилась Юля, она возвращалась к себе неохотно.
Юля была дома и, как обычно, валялась в постели.
– Ты не забыла, что обещала послать меня на море? – заявила она, как только Инна переступила порог квартиры. – Я еду в мае. Я уже все узнала в турагентстве. В течение двух недель нужно сдать в посольство анкету и паспорт, а не позже середины марта внести деньги за путевку и билеты. Это будет стоить две тысячи восемьсот долларов. И еще пятьсот можно везти с собой на расходы. Дашь?
– Так много? – оторопела Инна. – Я думала, вся поездка обойдется максимум тысячи в полторы. Что за место ты выбрала, почему оно такое дорогое?
– Место хорошее, – резко ответила Юля. – А если тебе денег жалко, ты так и скажи. А то морочишь мне голову, я надеюсь, планы строю, а ты…
Она чуть не плакала от злости.