Закон трех отрицаний

– Подруг потерпевшей я нашел сразу же, – спокойно начал докладывать Доценко, хотя Коротков видел, как заходили желваки у Михаила на лице. – Но они никаких имен мне не назвали. Они были напуганы и понимали, что с любовником Халиповой дело иметь не стоит. Если он убил свою подругу за измену, то точно так же убьет и их самих за болтливость. Они же не идиотки, Вячеслав Михайлович. Они жить хотят, так же как и мы с вами. Родители Халиповой полностью не в курсе ее личных дел, они живут в Дубне и с дочерью видятся очень редко, она к ним вообще не приезжает в последние пару лет, а они к ней – раз в полгода, чаще она не приглашает. Ссылается на занятость. Ссылалась, – поправился Миша. – Мы обратились в телефонную компанию и получили распечатку телефонных номеров, с которыми в течение последнего месяца устанавливалась связь с мобильного телефона Халиповой, входящие и исходящие звонки. Потом все эти номера проверяли, устанавливали владельцев. Потом проверяли самих владельцев, искали среди них возможных кандидатов в любовники. Потом отрабатывали каждого кандидата.

Огромная работа для такого короткого срока, Коротков это понимал. Кроме Зарубина и Доценко, этим занимались еще двое оперативников, но отчета Афанасьев требовал именно у Михаила, поскольку тот был начальником отделения.

– Ладно, – полковник сморщился, словно его заставили выпить отвратительное на вкус лекарство, – с какой криминальной группировкой связан этот думский деятель, вы выяснили?

– Так точно, – отрапортовал Доценко, – с группировкой Руслана Багаева.

– Я свяжусь с РУБОПом, чтобы вам дали сведения на всех боевиков Багаева, – деловито произнес Афанасьев.

– У нас есть, – подал голос Коротков. – Мы их уже получили.

Станет он дожидаться, пока руководители созвонятся! У Юры с московским РУБОПом давние дружеские связи, так что требуемую информацию он получил минут за пять до начала совещания у начальника. Теперь следует проверить каждого из багаевских ребят на причастность к убийству актрисы Халиповой. Во мороки-то! Хорошо, если Афоня власть употребит, сходит к руководству и попросит, чтобы РУБОП официально подключили к работе по убийству, тогда рубоповские оперативники возьмут на себя часть работы. Но Афоня человек сложный, вряд ли будет просить подмогу, чтобы потом успехом не делиться. Есть у него такой пунктик… Не зря Каменская его не любит, для Вячеслава Михайловича на первом месте не интересы дела, а его собственная репутация. Если говорить точнее, его собственные амбиции.

Уже половина одиннадцатого вечера, и полковник наверняка сейчас даст указание к утренней оперативке принести первые результаты по группировке Багаева. Две тысячи второй год уж заканчивается, а живем как при Сталине, с ночными посиделками и немыслимыми сроками. Ладно, пусть сыщик не должен жить, только работать, но спать-то ему можно хоть когда-нибудь?!

* * *

Неприятная правда, открывшаяся Риттеру при посещении мастерской жены, так и сидела в нем ни с кем не разделенной болью. Матери он не сказал ни слова и с сестры взял обещание молчать.

– Нине не говори. И не вздумай Ларку предупредить, что я все знаю.

– Разве ты не собираешься ничего выяснять? – удивилась тогда Анита. – Не будешь говорить с Ларисой?

– Пока нет. Я должен подумать, – ответил Валерий.

Ну в самом деле, какой прок выяснять отношения с Ларой? Что он может ей сказать? Спросить, правда ли, что она интересуется женщинами? Так он и сам убедился, что это правда. Теперь ему стало понятно, почему жена на всем протяжении их супружества не проявляла особого интереса к сексу. До свадьбы все было совсем по-другому, Ларка казалась ему горячей, изобретательной и ненасытной, а почти сразу после регистрации, примерно месяца через полтора-два, словно остыла, на его предложения откликалась далеко не всегда, а уж о том, чтобы самой проявить инициативу, и речи не было. Риттер про себя удивлялся, но при этом понимал, что так оно и лучше, недаром врачи уже давно говорят о «синдроме бизнесмена»: постоянное напряжение и частые стрессы зачастую не позволяют им быть половыми гигантами. Чаша сия и его не миновала, так что сексуальная неактивность жены Валерия вполне устраивала.

Что еще он может ей сказать, о чем еще спросить? Заявить, что не собирается жить с лесбиянкой, выгнать ее и подать на развод? Очень красиво: оставить не приспособленную к жизни наркоманку без поддержки и без средств к существованию. Развестись, но продолжать ей помогать? Тогда какой смысл в разводе?