Закон трех отрицаний

Но вдруг с ней беда и она нуждается в помощи? Надо ехать, твердил себе Риттер, быстро проталкиваясь сквозь толпу гостей и машинально раскланиваясь со знакомыми. Надо ехать. Он подойдет к двери и послушает. Если там шум и веселье, значит, с женой все в относительном порядке, он тихонько развернется и уйдет. Если там тишина, он осторожно откроет дверь и войдет. Он только посмотрит. Он не станет устраивать сцены, не будет никого выгонять, не начнет орать и махать руками. Ему только нужно убедиться, что Лара не нуждается в помощи, что она жива. Он даже постарается, чтобы его никто не заметил. Он только убедится, успокоится и тут же уйдет.

А если ее нет в мастерской? Что тогда делать?

По длинному коридору, мимо ресторанов и бутиков, Риттер шагал в гардероб, продолжая автоматически отвечать на приветствия и пожимать руки. Впереди мелькнул знакомый костюм. Любаша?

Он догнал ее уже в гардеробе, когда Люба судорожно просовывала руки в рукава длинного плаща.

– Ты уходишь? – удивился он.

– Ты тоже, – сквозь зубы ответила она, не глядя на него.

– У меня срочные дела, – зачем-то начал оправдываться он. – И потом, я все-таки гость, это не мой праздник. А ты работаешь в «Планете»…

– Я работаю матерью, и у меня маленькие дети.

Люба выглядела не то встревоженной, не то сердитой – Риттер не разобрал. Но ему и не хотелось сейчас вникать, у него свои проблемы, с ними бы разобраться, а Любашино настроение само как-нибудь наладится.

К выходу они шли вместе. И не сказали друг другу ни слова, пока не оказались на крыльце гостиницы. Риттер позвонил водителю и велел подъезжать к входу.

– Где твоя машина?

– Вон там, – Люба показала куда-то в сторону. – Счастливо тебе. Передавай привет Нине Максимовне и Ларисе.

– Спасибо, передам.

Спустившись по ступенькам, Люба обернулась, помахала ему рукой и улыбнулась как-то жалко и потерянно. Валерий помахал в ответ и долго смотрел, как она идет к машине своей новой походкой, тяжелой и безрадостной.

* * *

Приглашение на прием по случаю десятилетия холдинга «Планета» Селуянов получил без труда.

Накануне он просидел добрых два часа в кабинете у заместителя генерального директора по персоналу и в итоге вместе с новой информацией унес с собой пригласительный билет на два лица, который поклялся использовать не для того, чтобы привести девицу на светскую тусовку и нажраться на халяву, а исключительно в служебных целях.

Зам генерального по фамилии Исканцев, как показалось Селуянову, искренне горевал о Галине Васильевне Аничковой.

– С Галиной Васильевной занималась моя падчерица, дочь жены от первого брака. У девушки была тяжелейшая депрессия, а после курса у Аничковой она буквально расцвела. И никаких таблеток! Для меня было очень важным, чтобы без лекарств, понимаете?

– Понимаю, – кивнул Селуянов. – Откуда вы узнали про Аничкову? Кто вас с ней свел?

– Приятель, владелец одной торговой фирмы. У него как-то вдруг дела пошли очень успешно, я, естественно, поинтересовался, в чем секрет, он мне и рассказал про Галину Васильевну и про то, что заключил с Аничковой корпоративный договор. Он использовал очень правильный, на мой взгляд, метод. Ведь наш русский человек страсть как не любит признаваться в том, что у него проблемы и он ходит к психологу или там к психоаналитику. Все стараются это скрыть. А проблемы-то есть, и совершенно очевидно, что они мешают успешно работать, а если успешно не работают отдельные сотрудники, то какой же может быть успех у всех вместе?

– Никакого, – согласился Николай. – И что сделал ваш приятель из торговой фирмы?

– Он оповестил весь личный состав, что фирма оплачивает услуги психолога для всех. При этом никто не обязан отчитываться или ставить кого бы то ни было в известность, занимается он с Аничковой или нет. Более того, даже желательно, чтобы все было строго конфиденциально. С Аничковой заключается что-то вроде трудового соглашения, в котором записано, что она в течение шести месяцев является как бы штатным психологом фирмы и занимается со всеми, кто пожелает. За это ей выплачивается гарантированное вознаграждение, достаточно высокое. Мы пошли по такой же схеме.

– Что-то я не понял, – остановил Исканцева Селуянов. – Ведь у Аничковой должен был быть оплачен каждый сеанс, верно?

– Верно.

– Как же вы могли заранее знать, сколько человек к ней обратится и сколько сеансов она проведет за эти шесть месяцев?