Для Анастасии Лазаревой наступили тяжелые деньки. Что волнует...
– Бегает, – пожал плечами Коротков. – Где же ему быть? На задании.
– Как появится – сразу ко мне. Оба. И молчи, ради Бога, Коротков. Я знаю, ты с Настасьей дружишь много лет, и у тебя появилась отвратительная привычка все ей рассказывать и всем сразу же делиться. Хоть слово ей вымолвишь про Минаева и Чинцова – башку оторву вместе с ногами и уволю к чертовой матери. Уяснил?
После ухода Короткова Виктор Алексеевич еще какое-то время посидел в задумчивости, потом решительно поднялся, надел пальто, запер кабинет и покинул здание на Петровке.
– Как тебе моя Анастасия? – спросил Виктор Алексеевич. – Жалоб нет на ее работу?
– А ты, можно подумать, приехал для того, чтобы об этом спросить, – отпарировал Коновалов. – Не темни, Виктор. Какая нужда у тебя?
– Нет, Александр Семенович, это у тебя нужда, не у меня. Но я, памятуя нашу с тобой старую дружбу, а также тот факт, что ты все-таки являешься моим начальником, хоть и не прямым, сам к тебе приехал.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересованно проговорил Коновалов. – Послушаем.
– Ты зачем же, Александр Семенович, девочку мою подставляешь, а? Я разве для этого ей твое задание поручил? Неблагородно ты поступаешь.
– А попонятней можно? – насторожился начальник главка.
– Нельзя попонятней, – сердито откликнулся Гордеев. – Сам ничего не понимаю. Кто такой этот твой Минаев?
– Как это – кто такой? Я же вас знакомил.
– И давно ты его знаешь?
– Сто лет. Или девяносто. В общем, давно. В чем дело-то, Виктор?
– А в том дело, Александр Семенович, что твой Минаев просил защитить Павла Сауляка и ссылался на происки неких врагов. Мы ему поверили, Анастасию отрядили Павла спасать, она успешно твое поручение выполнила и привезла его прямо в жаркие объятия генерала Минаева, при этом отметив, что Павла действительно выпасали какие-то люди, причем весьма настойчиво. Более того, эти люди до сих пор интереса с нему не утратили и продолжают настойчиво его искать и преследовать. И вдруг я узнаю, что эти люди работают на одного гражданина, с которым Минаев очень даже хорошо знаком. Более того, они вместе посещают некие политические посиделки и ведут, прячась от посторонних глаз, тайные приватные беседы наедине. И складывается у меня, Александр Семенович, нехорошее такое впечатление, что твой дружок из ФСБ водит тебя за нос. А вместе с тобой – и меня. А девочку мою просто подставил.
– Погоди, Виктор, погоди. Ты точно уверен в том, что сказал?
– На все сто.
– И кто этот гражданин, с которым Минаев ведет тайные беседы?
– Некто Чинцов из Госдумы. Не слыхал о таком?
– Нет, – покачал головой Коновалов.
– Смотри, что у нас получается. Если Минаев и Чинцов – одна компания, то зачем нужна была ложь о том, что Павла будут искать? Искали-то его люди Чинцова, которые для Минаева никакой опасности не представляют. И коль Минаев хотел увести Сауляка именно от Чинцова, то, стало быть, между ними идет какая-то игра. И мою девчонку в эту игру впутывают. Возьмем другой вариант. Минаев и Чинцов снюхались только сейчас. В тот момент, когда Сауляк выходил из колонии, они действительно играли в разных командах. Тогда почему люди Чинцова продолжают ее преследовать? Почему сидят всю ночь в машине под ее окнами?
Тут Виктор Алексеевич, конечно, передернул. Он знал, что люди Чинцова, Яковлев и Обидин, в последнее время интерес к Анастасии потеряли. Но он умышленно сгущал краски, надеясь растормошить Коновалова. Ему очень не нравился сам факт тесного общения генерала Минаева с человеком, которого он совсем недавно выставлял своим врагом.
– Ты пойми, Александр Семенович, я послал Анастасию в Самару, потому что ты, лично ты представил дело таким образом, будто Сауляка непременно постараются убрать. Иными словами, мы с тобой, а вернее – я под твою дудку отреагировал, как нормальный милиционер: если готовится убийство и я об этом знаю, мой долг – его предотвратить. Или хотя бы постараться это сделать. Но если все это ложь, если никакое убийство и не планировалось, то зачем мы старались? Мы что же, втемную работали на чужого дядю? Позволили себя обмануть, как несмышленые малыши? Зачем, ответь мне, Анастасия ездила в Самару? Ради какой такой цели, если на самом деле Павлу Сауляку ничего не угрожало? Что за всем этим стоит?
– А если все-таки угроза была?
– А если была, то почему Минаев теперь играет за команду противника? Ты же знаешь, какие в этой игре правила. Когда бывшие враги начинают договариваться, они в знак примирения идут на взаимные уступки. Не слыхал, Александр Семенович, как это бывает? Так я тебе расскажу, как. Один другому говорит: твой человек мне в свое время гадость сделал или иным каким образом помешал. Ущерб мне нанес. Ты мне его отдай, я его накажу себе на радость и другим на устрашение. И отдают, можешь мне поверить. И я очень не хочу, чтобы таким человеком оказалась моя Анастасия.