Не мешайте палачу

Да нет же, оборвал себя Чинцов. Не может этого быть. Юрцев отравился сам, все это видели. Изотов тоже свою супружницу сам под колеса толкнул. Если уж посчитаться хотели, то с ней, а не с ним. Семенов сам в аварию попал, с ним в машине никого не было. Шабанов? Да, Шабанов вряд ли сам повесился, но тут скорее всего поработали люди из команды противника. Отомстили за то, что Президента подставил. А этот, последний, в которого маньяк стрелял? Маньяк – он и есть маньяк. Гнать нужно глупые мысли из головы, решительно сказал себе Григорий Валентинович. Ничего не происходит. Просто совпадение.

Но не так-то просто было отделаться от подозрений. И первое подозрение, конечно, пало на Сауляка. Но уже через пару минут Чинцов опомнился и рассмеялся. При чем тут Павел? Зачем ему это? Понятно было бы, если бы Сауляк начал деньги вымогать за свое молчание. А убирая этих людей, какую выгоду он получает? Да никакой. Они лично ему ничего плохого не сделали, так что счеты сводить с ними ему незачем. А сам факт, что Павел вышел на связь и предложил небезвозмездную помощь, говорит только о том, что он – человек трезвомыслящий, практичный и лишенный глупых сантиментов. Нет, уж кто-кто, а Павел Сауляк ко всему этому ни малейшего отношения не имеет.

Однако следовало подумать о том, что в команде Малькова стало на пять человек меньше. И выбыли именно те пятеро, кто давал на предвыборную кампанию самые большие суммы. За спиной Малькова стоит криминальный капитал, нажитый торговлей оружием, наркотиками и живым товаром. Почти за каждым кандидатом какой-то капитал стоит, и разница заключается только в степени его криминальности. За одними кандидатами в президенты – нефть и газ, за другими – тяжелая промышленность, за третьими – оборонка, за четвертыми – банки. Каждая группировка преследует свои интересы, каждой нужен свой президент, тут все понятно.

Давно, еще во времена советской власти, существовала группа людей, организовавшая «окна» на границах и таможнях и бравшая за предоставление возможности попользоваться этими «окнами» солидную мзду. В условиях тотального дефицита товаров процветала спекуляция, а через эти «окошечки» энтузиасты спекулятивного дела сновали туда-сюда в страны бывшего соцлагеря и ввозили в Россию всяческий ширпотреб – косметику, тряпочки, бытовую технику и прочее по мелочи, но приличными партиями. Были и такие, кому удавалось прорваться в вожделенный капиталистический мир. Потом, в начале девяностых, проблема товаров как-то сама собой отпала, но «окна» сохранились, и встал вопрос о том, чтобы использовать их как можно более эффективно. За Мальковым как раз и стояли люди, имеющие прочные и хорошо оплачиваемые связи на таможнях и границах.

С другой стороны, вышедший из подполья теневой бизнес стал лихорадочно искать, куда бы с пользой для общего дела вложить нажитый за много лет капитал. Так и нашли друг друга держатели «окон» и люди, сделавшие деньги на изготовлении и продаже левых трикотажных изделий. Раз есть деньги, заработанные на изготовлении левого трикотажа, и дыры на границах и таможнях, подготовленные еще в те времена, когда находились энтузиасты нелегальных поездок в Польшу и Болгарию за ширпотребом, то почему бы не соединить эти возможности? Две группировки сошлись на переговорах, выпили хорошего коньячку, попарились в баньке и договорились. У нас, дескать, есть прекрасные возможности нелегального пересечения границ и провоза через них любого товара. Но у нас нет денег на то, чтобы приобрести действительно стоящий товар, чтобы использовать свои погранично-таможенные возможности не по мелочи, о которой даже и говорить стыдно, а с размахом. Чтобы, значит, не стыдно было оглядываться на бесцельно прожитые годы. С другой стороны, у вас, господа хорошие, денег – куры не клюют, но нет у вас возможности вложить их в такое дело, чтобы наварить много, сразу и, опять же, с размахом. То есть не на одну операцию заложиться, пусть и прибыльную, а наладить систематическое извлечение дохода и с уверенностью смотреть в светлое, обеспеченное сверх меры будущее.

Рассуждения показались приглашенной стороне логичными, а доводы – вескими. Короче, договорились они. И стали готовить плацдармы в регионах неподалеку от заготовленных «окон» в пограничном и таможенном контроле. Груз через «окно» пройдет, в «своем» регионе остановится, отлежится на тщательно законспирированном и хорошо охраняемом складе, пока бумажки на него соответствующие подготовят, тару поменяют, дальнейший маршрут проработают. Через «окно» груз прошел одним большим контейнером, а из региона будет уходить маленькими партиями, имеющими конкретного адресата-покупателя. В процессе первоначальных переговоров «трикотажники» настаивали на том, что не нужно светиться со всеми этими плацдармами и складами, чем быстрее товар сбывать с рук – тем спокойнее. Принять груз через «окно», тут же толкнуть – и с плеч долой. «Пограничники», однако, придерживались другой точки зрения, помня о том, что оптом продавать, конечно, безопаснее, но и дешевле, а в розницу – опаснее, зато прибыльнее.