Не мешайте палачу

– Вот! – сказал он, кладя перед Настей на стол какую-то фотографию. – Извольте полюбоваться.

На фотографии был запечатлен мертвый мужчина с ярко выраженным кавказским типом лица.

– Кто это? – спросила она, недоуменно поднимая глаза на Юру. – Тоже без документов?

– Нет, этот как раз полном параде. И паспорт, и визитные карточки, и записная книжка. Но ты на всякий случай покажи своей гостье.

– Посмотрите, Вера, – Настя протянула проводнице снимок.

Та взяла фотографию и сразу же кивнула.

– Он это. Господи, его что, тоже?.. Как же это?

– Сами не знаем, – зло откликнулся Коротков. – Эх вы, дамочки, сами едите, а голодного мужика покормить?

– Юра, имей совесть, – с упреком сказала Настя.

– Ой, что вы, что вы, – захлопотала Вера, снова открывая свою бездонную сумку и доставая из нее хлеб и новую баночку с паштетом. – Кушайте, пожалуйста, у меня много этих банок.

– Спасибо, Вера Михайловна, – подмигнул ей Коротков. – Покажите Анастасии Павловне пример добросердечия и бескорыстия, а то я у нее иной раз чашки кофе допроситься не могу. Жадная она – спасу нет. Прямо Гобсек в юбке.

Вера сообразила, что он шутит, и рассмеялась одновременно смущенно и озорно.

Коротков ловко вскрыл банку, потянув за колечко, отрезал кусок хлеба и принялся есть паштет ложкой прямо из банки.

– Какой же вы голодный, – покачала головой проводница, глядя на Юру с сочувствием и жалостью и в то же время с какой-то почти материнской нежностью. Так матери порой смотрят на своих взрослых сыновей, вернувшихся после тяжелой работы и с жадностью поедающих заботливо приготовленный обед. Настя сделала ему кофе.

– Пей, вымогатель, – улыбнулась она. – Позоришь меня перед свидетелем.

– Вера Михайловна – не свидетель, – пробормотал он с набитым ртом. – Она – добровольный помощник, стало быть – одна из нас. А какие счеты могут быть между своими?

«Ах, хитрец! – подумала Настя. – Умеет с людьми ладить, этого у него не отнимешь. Сейчас с просьбами приставать начнет».

И как в воду глядела.

– Вера Михайловна, раз уж нам так повезло, что мы вас нашли и вы нам помогаете… – начал он.

– … то, может быть, вы поспрашиваете у проводников с других составов, не видел ли кто этих людей на обратном пути? – подхватила Настя. – Они скорее всего возвращались в Москву тоже «Стрелой» и тоже в «СВ».

– Спрошу, – охотно согласилась Вера. – А вы мне карточки их дадите, чтобы показывать?

– Нет, Верочка, карточки показывать не нужно. Не все же такие смелые, как вы, – польстил Коротков. – Увидят трупы и испугаются. Вы никому не говорите, что их убили, а описывайте на словах. Ладно? И если кто-то их видел и запомнил, пусть обязательно нам позвонят. Или Анастасии, или мне. Я вам свой телефон тоже оставлю.

Вера ушла, и Коротков тут же уселся на ее место перед Настиным столом.

– Значит так, Ася. Покойник наш – Асатурян Гарри Робертович, купи-продай мелкого пошиба, но высокой интенсивности. Холост. Проживает на улице Подбельского. Труп обнаружен сегодня в районе Химок. Время наступления смерти ориентировочно – вчера поздно вечером.

– Причина смерти?

– Ну догадайся. Ты же у нас самая догадливая.

Настя задумалась. Проще всего было бы сказать – огнестрельная рана. Если два убийства между собой не связаны, то скорее всего так и было. Но если тут поработала одна рука, и рука квалифицированная, то способ убийства должен быть другим, чтобы никаким ушлым ментам не пришло в голову их связывать. Холодное оружие? Возможно, но что-то слабо верится. Профессионалы этого не любят: на одежде и руках остается кровь, а ведь с места убийства надо уйти, и тебя обязательно кто-нибудь увидит в этой окровавленной одежде. Чем-нибудь тяжелым по черепу? Может быть, вполне может быть. Но тоже на профессионала не похоже.

– У Асатуряна есть машина? – спросила она внезапно.

– Ну ты даешь!

У Короткова чуть челюсть не отвисла от изумления.

– Как ты догадалась?

– О чем?

– Насчет машины.

– Я пока не догадалась, а только спросила. Так где его машина?

– Там, рядом с трупом.

– Ясно. Сколько раз его переехали?

– Похоже, два. Туда и обратно. Нет, правда, Аська, как ты догадалась?

– Не знаю, – она пожала плечами. – Случайно, наверное. Интересно, как же это Асатурян дал себя задавить своей же собственной машиной? В беспамятстве был, что ли?