Пайпер подняла шлем, который пилот дала ей и передала вопрос по радио. Ответ был не очень захватывающим.
- Она говорит, что это шоссе 24, — сообщила Пайпер, — Это туннель Калдекотт. А что?
Джейсон пристально посмотрел на вход в туннель, но не сказал ничего. Это исчезло из представления, когда они пролетали над центром города, Окленд, но Джейсон все еще смотрел вдаль, его выражение, было почти столь же растерянным как у папы Пайпер.
- Монстры, — сказал её папа, слеза скатилась по его щеке, — Я живу в мире монстров.
Глава 45
Авиадиспетчерская служба не хотела позволять незапланированному вертолету приземляться в Оклендском Аэропорту — пока Пайпер не заговорила по радио. Тогда их приняли без проблем. Они сошли на асфальт, и все посмотрели на Пайпер.
— Что сейчас? — спросил её Джейсон.
Она чувствовала себя неловко. Она не хотела брать инициативу в свои руки, но ради отца, она должна была проявить уверенность. У неё не было плана. Она только вспомнила, что он высадился в Окленде, что означало его частный самолет был по-прежнему здесь.
Но солнцестояние сегодня. Они должны спасти Геру. Они не имели понятия куда идти или даже было уже слишком поздно. И как она могла оставить отца в таком состоянии.
— Сначала, — сказала она, — Я..Я доставлю своего отца домой. Простите меня ребята.
Их лица вытянулись.
— Ох, — сказал Лео, — Я хотел сказать, конечно. Он правда нуждается в тебе сейчас. Мы можем взять это отсюда.
— Пайп, нет.
Ее отец стоял в дверях самолета, одеяло лежало на его плечах. Но он споткнулся о свою ногу.
— У тебя есть задание. Поиск. Я не могу…
— Я позабочусь о нём, — сказал тренер Хедж.
Пайпер пристально посмотрела на него. Сатир был последним, от кого она ожидала такое предложение.
— Вы? — спросила она.
— Я защитник, — сказал Глиссон. — Это моя работа, не борьба.
Его голос звучал немного упавшим, и Пайпер поняла, возможно она не должна была рассказывать о том, как он потерял сознание на последней битве. В какой-то мере возможно сатир был таким же чувствительным как её отец.
Тогда Хедж выпрямился и стиснул зубы.
— Конечно, я хорошо дерусь, тоже.
Он впился взглядом во всех их, и они не смели спорить.
— Да, — сказал Джейсон.
— Ужасающий, — согласился Лео.
Тренер проворчал.
— Но я защитник, и я могу сделать это. Твой папа прав, Пайпер. Ты должна продолжить поиск.
— Но …,- глаза Пайпер заслезились, как будто она вернулась в лесной пожар. — Папа …
Он протянул руки, и она обняла его. Он чувствовал сабя хилым. Он дрожал настолько сильно, что это испугало ее.
— Давайте дадим им минуту, — сказал Джейсон, и они взяли пилота несколько ярдов вниз у гудронированного шоссе.
— Не могу в это поверить, — сказал её отец. — Я подвёл тебя.
— Нет, папа! — Вещи, которые они сделали, Пайпер, видения, которые они показали мне…
— Пап, послушай.
Она достала флакон со своего кармана.
— Афродита дала это для тебя. Это заберёт твои последние воспоминания. Сделает так, как будто этого никогда не происходило.
Он смотрел на неё, словно переводил её слова с другого языка.
— Но ты герой! Я и это забуду?
— Да, — прошептала Пайпер.
Она сделала свой голос на тон увереннее.
— Да, забудешь. Всё будет как прежде.
Он закрыл свои глаза и тяжело вздохнул.
— Я люблю тебя, Пайпер. И всегда буду любить… Я отослал тебя, потому что не хотел для тебя моей жизни. Не как я рос — нищета, безысходность. А так же Голливудское безумие. Я думал, я думал, что защищаю тебя.
Он выдавил смешок.
— Как будто твоя жизнь без меня была лучше, или более безопаснее.
Пайпер взяла его руку.
Она и раньше слышала как он говорил о её защите, но никогда не верила в это. Она всегда думала, что он просто рационален. Ее отец казался таким уверенным и спокойным, как будто его жизнь была авантюрой. Как он мог утверждать, что она нуждалась в защите от этого? Наконец Пайпер поняла, что действуя для ее выгоды, он пытался не показать, насколько испуганным и неуверенным он был. Он действительно пытался защитить её.
И теперь его возможность справиться была уничтожена.
Она протянула ему флакон.
— Возьми это.
Может быть, когда-нибудь мы будем готовы поговорить об этом снова. Когда ты будешь готов.
— Когда я буду готов, — прошептал он.