Забыть резервацию

Руку рвануло так, что у Стинова от боли на мгновение потемнело в глазах. В следующее мгновение тело его ударилось о стену сектора. Свободной рукой Стинов успел ухватиться за монтажную петлю и повис над бездной, словно распятый, уткнувшись лбом в холодный металлопластик.

Подвигав ногами, Стинов носком левого ботинка сумел нащупать какой-то узкий выступ и, оперевшись на него, смог наконец-то перевести дыхание. Дернув подбородком, он включил аудио-сист, и в ту же секунду шлем наполнился отборной бранью, которой сыпал Хук, пытаясь связаться с Игорем, но не получая ответа.

– Будь добр, умолкни, – взмолился Стинов. – И без того в голове кавардак.

Глава 13

Осажденный сектор

Ухватив Стинова за куртку, Хук помог ему взобраться на уступ. Отодвинувшись от края, Стинов привалился спиной к стене и, морщась, принялся массировать кисть левой руки – из-за перетянувшего руку троса пальцы на ней онемели. Если бы на нем не было армокостюма, углеродный трос перерезал бы руку.

Какое-то время Хук молча наблюдал за Игорем. Потом он поднял голову и посмотрел наверх. Из-за края крыши сектора Ньютона валили клубы серого дыма.

– Может быть, стоит подняться? – Хук пальцем указал на верх. – Посмотреть, как там?

– Не на что там смотреть, – ответил Стинов. – Вся взлетно-посадочная площадка вместе с челноками провалилась на нижний ярус.

Хук молча кивнул и перевел взгляд на Кашина, который начал подавать признаки жизни.

– Не нравится он мне, – покачал головой Хук. – Давно бы ему уже пора очнуться. Не так уж сильно я ему врезал.

– Я добавил перед тем, как спускать его вниз, – сказал Стинов.

– А-а, – с пониманием наклонил голову Хук. – Значит, тоже не сдержался.

Рванув Кашина за ворот, Хук поднял его и посадил к стене.

– Ну, как дела, Вовчик? – поинтересовался он.

Кашин попытался что-то сказать, но только невнятно замычал и схватился обеими руками за щеку. Хук довольно усмехнулся.

– Где мы? – не разжимая челюстей, промычал Кашин.

– Все еще в Сфере, Вовчик, – указал на светящуюся стену поля Хук. – А ты где рассчитывал оказаться?

Стинов сжал левую руку в кулак, чтобы удостовериться, что чувствительность и подвижность пальцев полностью восстановились. Заметив это, Кашин наклонился и вскинул закованные в наручники руки, словно защищаясь от удара.

– Дурак, – с тоской посмотрел на него Хук. – Ты Игоря благодарить должен – если бы не он, я бы тебя, точно, бросил наверху. Хотя… – Хук на мгновение задумался. – Возможно, что так для тебя было бы лучше. Как ты сам-то думаешь?

Кашин болезненно скривился и помотал головой.

– Имей в виду, – предупредил Хук. – То, что мы решили прихватить тебя с собой, вовсе не означает, что тебе прощены все грехи. Если окажется, что ты не можешь помочь нам выбраться из Сферы, я лично скормлю тебя вариантам.

– Ладно, пора возвращаться, – Стинов поднялся на ноги и захлестнул на монтажной петле конец троса. – Скоро здесь будет полно вариантов. Если не грохот взрыва, так тепло от пожара их точно привлечет.

Застегнув на тросе карабин, Стинов оттолкнулся ногами от края площадки и заскользил вниз.

Сняв с рук Кашина наручники, Хук ему же их и отдал со словами:

– Как только спустишься вниз, отдашь наручники Игорю и попросишь, чтобы он снова их на тебя надел. Усек?

Кашин мрачно кивнул. Сейчас у него не было желания вступать в объяснения – и без того голова была наполнена свинцовой тяжестью, и нестерпимо болела сломанная челюсть.

Стоя в проходе, Стинов пытался связаться с Тейнером. В ответ на невнятное бурчание пролезшего в дыру Кашина он только досадливо махнул рукой. Зато уж Хук, выбравшись в проход и увидев, что руки у Кашина все еще свободны, сразу же схватился за наручники.

– Лучше дай ему винтовку, – сказал Стинов.

– Чтобы он нам в спину начал стрелять? – возмущенно глянул на него Хук.

– Этого он делать не станет, – уверенно сказал Стинов. – В Сфере одному не выжить. А в случае нападения вариантов каждая винтовка будет на счету.

– Обойдемся, – решительно заявил Хук, застегивая на запястьях Кашина наручники. – До сих пор от него никакой пользы не было. Зато пакости он, как выяснилось, подстраивать умеет, – оскалив зубы, Хук потрепал Кашина по щеке, которая начала уже заметно опухать, заставив его снова болезненно поморщиться. – Даже и не надейся, что я дам тебе забыть о боли. Что-нибудь слышно от Тейнера? – спросил он у Стинова.