Невеста-обманщица

Дуглас слышал крики у себя за спиной, но не пошевелился. Он опустился на корточки перед своей женой. Она трясла головой, словно пытаясь убедиться, что она все еще держится у нее на плечах. Лицо и одежда ее были заляпаны грязью, а глаза слезились.

— Ну, как ты?

— Ужасно, голова вся горит. Не думала, что у Мелисанды столько силы.

— Может быть, это чему-нибудь тебя научит.

— Да, очень может быть.

— Наверное, Тони не ожидал, что она набросится на тебя. Сразу видно, что он не продумал свой план.

Она посмотрела на него и поняла, что он обо всем догадался.

— Действительно, не ожидал, — подтвердила она. — Представляю, как он удивился. И в то же время обрадовался.

— Да. Ну, идем, у тебя жуткий вид, еще хуже, чем у меня. Ванну мы примем поврозь, а то мытье затянется до утра.

Они встали и увидели, что Тони страстно целует свою жену.

Голос Дугласа потеплел.

— Да, Тони удалось доказать кое-что. Правда, не совсем то, на что он рассчитывал. И сейчас он необычайно доволен.

Когда они ушли, Тони с женой занялись любовью в окружении греческих статуй, и страсть так захватила Мелисанду, что она перестала заботиться о том, что их могут увидеть, и о том, что станет с ее платьем.

— Я люблю тебя, Тони, — сказала она. — И если какая-нибудь женщина захочет отнять тебя у меня, я убью ее.

Тони расплылся в блаженной улыбке:

— Я тоже люблю тебя. И мне нравятся твои ревность и ярость. Я очень люблю тебя, Мелли. Дуглас тем временем отмокал в медной ванне; его денщик склонился над ним, ломая руки и оплакивая безнадежно испорченные штаны и ботинки.

Глава 18

Тайсон Шербрук, высокий и гордый как петух, с благоговением во взгляде, подошел к Александре представить свою невесту.

— Позвольте представить вам Мелинду Беатрис Хардести. Моя невестка, леди Александра.

Так вот она какая, эта плоскогрудая набожная девушка, о которой говорила Синджен. Алике улыбнулась ей.

— Очень приятно, мисс Хардести. Тайсон так много рассказывал нам о вас. Надеюсь, вы приятно проведете у нас вечер.

Мелинда Беатрис очень хорошо знала себе цену и ничуть не смутилась, оказавшись представленной графине. Они были примерно одного возраста, но и это не поколебало мисс Хардести. Она присела в грациозном реверансе и чопорно произнесла:

— Благодарю вас, мадам.

— Вы, конечно же, будете танцевать с Тайсоном.

— Мистер Шербрук спрашивал у моей мамы, может ли он танцевать со мной. Естественно, она отказала, потому что я еще не выезжаю на балы.

— Жаль, — сказала Алике. — Тогда, может быть, вы поиграете в карты?

— О нет, мадам. Мне не следует этого делать, потому что мама ужасно бы расстроилась, узнай она, что я играла в карты. Она говорит, что в карты играют только девушки, за которыми некому присмотреть.

— Ну, — Алике бросила на убитого любовью Тайсона тревожный взгляд, — тогда, может быть, вы прогуляетесь по саду с мистером Шербруком? Сегодня теплый вечер, поэтому я не думаю, чтобы ваша дорогая мама возражала; тем более что кругом так много взрослых, которые проследят, чтобы ваша репутация осталась незапятнанной.

— Да, пожалуй, — согласилась мисс Хардести. — Если мама не будет возражать.

— Ну и девица, — заметил Дуглас, наблюдая за удаляющейся парой. — Надеюсь, что Тайсон все-таки переболеет ею. Слава Богу, скоро он возвращается в Оксфорд.

Он обернулся к жене и нахмурился, увидев, что вырез ее платья поднят всего на полдюйма. Он слышал, как Синджен уже смеялась по этому поводу. Дуглас промолчал, потому что раньше, когда она пришла ему показаться, залюбовался ею и не обратил на это внимания. В зеленом ее кожа приобрела нежный сливочный оттенок; густые рыжие волосы были уложены в высокую прическу, из которой спускалось на плечо несколько длинных локонов. Когда он заглянул в вырез ее платья, кровь зашумела у него в голове, и он быстро сказал:

— Пойдем танцевать, дорогая, а то я могу не справиться с искушением и прижать руку к твоему бюсту.

— Хорошо.

— Что хорошо? На ее лице появилась русалочья улыбка.

— То, что ты хочешь, Дуглас.

Дуглас боролся с собой. Александра перебарывала душивший ее смех. Она отвернулась и с гордостью и облегчением оглядела бальную залу, затянутую голубым, белым и золотым крепом. Повсюду были зелень и огромные букеты цветов, восхитительные ароматы разливались в теплом вечернем воздухе. По крайней мере пятнадцать пар танцевали и около тридцати стояли и сидели по периметру зала. Все разосланные приглашения были приняты. Исключение составлял сэр Джеймс Эвертсон, который оказался настолько невежливым, что умер сегодняшним утром. Все было великолепно подготовлено, и она принимала в атом непосредственное участие. Столы были уставлены разнообразными блюдами, а шампанское, выбранное тетей Милдред, должны были одобрить даже самые разборчивые матроны. Впервые Александра почувствовала себя настоящей хозяйкой Нортклифф-холла. Это было новое чувство, и оно ей нравилось. Ее свекровь хотя и возражала против некоторых распоряжений, но сказать об этом прямо в лицо не осмелилась. Да, ей удалось доказать, что она может поладить со свекровью, хотя бы в этом вопросе.