Гроб на колесиках

Полумесяц под моим свитером зашевелился и, подтянув самого себя за шнурок, выбрался наружу.

– О, мы уже не летим! – обрадовался он.

– В самом деле? А я и не заметил! – съязвил я.

Однако полумесяц пропустил эту остроту мимо ушей – он зевал.

– А здесь неплохо! – заявил он. – Посмотри, какой прекрасный вид! Спорю, здесь бывают роскошные закаты. Жаль, я не художник, я черпал бы в этом неиссякаемое вдохновение!

– Лучше придумай, как нам спуститься с горы.

Талисман лицемерно вздохнул.

– Ты заставляешь меня высказывать тебе истину в лоб. Я надеялся подготовить тебя постепенно.

– К чему подготовить?

– К тому, что с этой горы нельзя спуститься. Это, видишь ли, особенная гора. Гора-ловушка, созданная именно для того, чтобы все, кто попадет сюда, остались здесь навсегда.

– И что нас теперь ждет?

– Ну как тебе сказать... Наш конец будет ужасен. Ты от голода и солнца высохнешь и превратишься в скелет, а я... я тоже, разумеется, буду мучиться, глядя на тебя. М-да... – В голосе полумесяца не чувствовалось особенного беспокойства, из чего я заключил, что ему лично серьезной опасности не грозило.

– А вызвать транспортное помело ты не можешь? Или связаться с Ягге? – спросил я с надеждой.

– И не мечтай. Здесь отвратительная связь. Другими словами, ее попросту нет. Так что хочешь или не хочешь, тебе все-таки придется...

Внезапно полумесяц обеспокоенно зашевелился.

– Могу тебя обрадовать. Ты не превратишься в груду высушенных солнцем костей, – сказал он без всякого восторга в голосе.

– Почему?

– Видишь то крошечное пятнышко? К нам кто-то летит!

– А ты точно никого не вызывал?

– Русским языком тебе говорят, это невозможно!

2

С каждым мгновением пятнышко увеличивалось. Я нетерпеливо вглядывался в него, но пока не мог ничего различить. Вероятно, зрение талисмана было острее, потому что он вдруг быстро забормотал как бы про себя:

– Я тут вообще ни при чем! Меня вынудили! Насильно надели на шею! Имей в виду, что я так все и представлю.

– А ну прекрати гнать волну, или я сброшу тебя со скалы! – пригрозил я.

– И чудесно! Бросай скорее! – с радостью согласился полумесяц. – Лучше быть сброшенным вниз и слегка помятым, чем угодить в лапы к...

– К кому?

– Бросай же меня, бросай! – застонал полумесяц. – Не бросаешь? Я так и знал, что это наглый блеф! Протри глаза! Разве ты не видишь, что к нам летит Оскаленный Мертвец!

– Что? Король мертвецов? – с ужасом воскликнул я.

– Собственной персоной. И не надейся на снисхождение! Так и знай, если он припрет меня к стене, я тебя заложу! Воссоздам объемную картину твоих зверств и издевательств надо мной, несчастной жертвой людского равнодушия!

– Воссоздашь, воссоздашь, – пообещал я. – А пока, если тебе не трудно, воссоздай тишину.

Теперь я и сам уже видел, что, стремительно рассекая воздух, к нам приближается потрескавшаяся крышка склепа. На крышке склепа бесформенной грудой несвежей плоти громоздился Оскаленный Мертвец.

Он нетерпеливо взмахнул рукой, и крышка склепа неподвижно зависла в нескольких метрах от стеклянной горы. Опухшее лицо с белыми заплывшими глазками повернулось ко мне.

– Ну вот мы и встретились, – просипел король мертвецов. – Я же предсказывал, что рано или поздно это произойдет. Еще никому не удавалось отсидеться в моем склепе, а потом не вернуться в него.

Я проглотил слюну.

– Это в-вы послали за нами стиральную машину? – спросил я.

– Стиральную машину? – недоуменно скривился он. – А, да, разумеется, я! Я следил за вами. Перехватив твое транспортное заклинание, я немедленно послал за вами машину и велел ей привезти вас сюда. Согласись, эта гора – прекрасное место для таких встреч. Кстати сказать, сюда любят прилетать Гарпии.

– Это было чудесно! Гениальный план! Прекрасное воплощение! Знайте, что я самым искренним образом восхищаюсь вашим злодейским гением! – заголосил вдруг полумесяц.

Оскаленный Мертвец нахмурился.

– А это что еще за пищащая медалька? – спросил он.

– Р-разрешите представиться! Ваш поклонник! Счастливый амулет! Талисман! Полумесяц! Захвачен в заложники этим юным негодяем. В вашем лице я приветствую своего спасителя, избавителя от невыносимого ига рабства! – завопил мой вероломный приятель.

Однако в его голосе я ощутил обиду: сравнение с пищащей медалькой талисману явно не понравилось.

Король мертвецов ухмыльнулся: