Перед заморозками

Говоря последние слова, он незаметно оказался перед Харриет Болсон. Лишь в ту секунду, когда он накинул петлю ей на шею, она поняла, что сейчас произойдет. Внезапный ужас парализовал ее, она не сопротивлялась. Глаза ее закрылись. Для Эрика Вестина наконец-то закончились годы ожидания.

Церковь в Хурупе вспыхнула в четверть десятого вечера. Пожарные машины уже мчались в Хуруп, когда пришло сообщение, что горит еще одна церковь — в Френнестаде. К этому времени Эрик уже успел забрать Тургейра и двух американцев. Тургейр принял у него руль, и они поехали — к своему новому укрытию.

Эрик Вестин остался. Он поднялся на холм и смотрел, как пожарные безуспешно пытаются спасти Френнестадскую церковь. Интересно, успеет ли полиция до того, как обрушится кровля?..

Он довольно долго сидел в темноте, глядя на языки пламени. Когда догорят пожары, подумал он, его дочь вернется к нему и они будут вместе — теперь уже навсегда.

37

В эту ночь в Сконе сгорели до основания две церкви. Пламя было такое сильное, что к рассвету от них остались лишь почерневшие остовы. В Хурупе рухнула колокольня. Те, кто находился поблизости, слышали отчаянный стон колоколов, словно вскрикнувших в смертный час. Церкви находились довольно близко друг от друга, в треугольнике между Стаффанторпом, Андерслёвом и Истадом.

Но сгорели не только церкви. В Френнестаде живущий поблизости церковный староста был первым, кто, заметив пожар, ринулся в церковь, чтобы спасти бесценные средневековые ризы. И увидел картину, которая будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Перед алтарем лежала женщина лет тридцати, удушенная грубым канатом, стянутым настолько сильно, что голова едва не отделилась от туловища. Он, крича от ужаса, выскочил наружу и потерял сознание.

Пожарный автомобиль из Стаффанторпа был на месте буквально через несколько минут. Они направлялись в Хуруп, но их переадресовали в Френнестад. Никто из пожарников толком не понимал, что происходит. Была ли первая тревога ошибкой, или в самом деле горят две церкви сразу? Брандмейстер по имени Матс Ульссон, человек опытный и здравомыслящий, нашел старосту у входа в церковь. Он тоже вошел в горящую церковь, чтобы убедиться, что там никого нет. Когда он увидел женщину у алтаря, то принял решение, за которое полиция ему была потом очень благодарна. Самым естественным поступком с его стороны было бы вытащить тело наружу, пока огонь охватил еще не всю церковь. Но Матс Ульссон сразу понял, что имеет дело с убийством. Поэтому полиция должна видеть место преступления в нетронутом виде. Брандмейстер, правда, заподозрил в убийстве постепенно приходящего в себя старосту.

В полиции в первые минуты после этого известия царила полная неразбериха. Курт Валландер встал из-за кухонного стола в полной уверенности, что ему нужно ехать в Хуруп, поскольку ему сообщили, что в горящей церкви перед алтарем лежит труп женщины. Он выпил за ужином вина, поэтому попросил, чтобы за ним заехали, и спустился вниз. Через несколько минут у подъезда остановился полицейский автомобиль.

Не успели они выехать из Истада, пришло сообщение, что произошло недоразумение. Церковь в Хурупе и в самом деле горит, но мертвую женщину нашли не там, а во Френнестадской церкви. Мартинссон, сидевший за рулем, рявкнул на дежурного, чтобы тот наконец выяснил, сколько церквей горит и где лежат трупы.

За дорогу Курт Валландер не проронил ни слова; И не потому, что Мартинссон был очень плохим водителем. Он думал о том, что худшие его опасения подтвердились, что горящие звери были только прелюдией. Психи. Сатанисты, помешанные. Но ему не удавалось себя убедить. Летя сквозь темноту, он видел во всем этом некую логику, но при этом не мог сообразить, в чем она заключается.

Они затормозили у горящей церкви во Френнестаде. Все тут же выяснилось — обе церкви загорелись почти одновременно. А здесь, во Френнестаде, ко всему прочему, нашли еще и мертвую женщину перед алтарем. Они поздоровались с Матсом Ульссоном, который, кстати, оказался каким-то дальним родственником Мартинссону. Посреди общего замешательства и страшного пекла Курт Валландер, не веря своим ушам, слышал, как они передали взаимные приветы женам. Потом они вошли в церковь. Женщина лежала у алтаря, на шее у нее была петля из каната. Курт Валландер постарался запомнить картину — что-то говорило ему, что ее положили так умышленно. Он повернулся к Матсу Ульссону: