Скорпион в янтаре. Том 2. Криптократы

Умное, симпатичное лицо тридцатилетнего комкора скривилось от сдерживаемого отвращения и ненависти.

– Управимся…

Шульгин, будучи по натуре именно спецназовцем – когда индивидуалом, когда вдохновителем и организатором батальона Басманова, позже – руководителем одновременно белой и красной контрразведок, что выглядело парадоксально, но весьма эффективно (ведь это очень удобно, когда противостоящие силы управляются одним человеком, исключается глупый параллелизм и ненужные потери), – находился сейчас в своей стихии.

Вернувшись из сталинской Москвы и «полета» в другие измерения, он знал, что делать, и имел необходимую материально-идеологическую базу: деньги, что не слишком важно, но полезно, не проходящее ни по каким учетам оружие в достаточном количестве, а главное – информацию.

Полторы тысячи бойцов дель Вайо, по мнению Мамсурова и Старинова, были вполне подготовлены для выполнения операций «первого уровня». Пусть и не так, как немецкий батальон (позже полк) «Бранденбург» времен Второй мировой, но несравненно лучше, чем франкистские полевые части. Главное же – солдаты корпуса были идеологически ориентированы. Они действительно были готовы сражаться и умирать за идею, что на войне – главное.

Мамсуров и Старинов, кроме того, располагали каждый примерно сотней людей более высокого уровня подготовки. Своих, второй год работавших инструкторами у испанских товарищей, и интернационалистов с опытом службы в аналогичных подразделениях стран, из которых приехали. В Мировую войну и позже.

У Гришина теперь было пятьдесят бойцов, тоже весьма квалифицированных в делах, которые «приличные» люди считают «неприличными».

– Итак, товарищи, на фронте с завтрашнего дня случится то-то и то-то, – указал на карте, что именно, не вдаваясь в подробности. Люди грамотные, то, что им требуется, поймут. – Надеюсь, успешно. В любом случае франкисты завязнут прочно на неделю, а то и больше, даже если полевые войска не оправдают моих надежд. Нам этого хватит. Пригласите, – указал он пальцем на дверь самому младшему по возрасту и званию Гришину. По причине секретности совещания адъютантов здесь не полагалось.

В кабинет вошли два комиссара Интербригад, немец Рейнгольд Фраш и итальянец Джакомо Бизлери. Несмотря на то что в Крыму Шульгин ожесточенно воевал с большевиками, здесь он доверял именно коммунистам. По названной выше причине.

– Садитесь, товарищи. У вас все готово?

По испанскому да и русскому обычаю приглашенным предоставлены были вино, водка, прочие напитки и табачные изделия. Иначе – неуважительно.

Товарищи должны были обмундировать, вооружить и нужным образом сориентировать по сотне надежных бойцов, которые будут изображать соотечественников из легиона «Кондор» и ударной дивизии чернорубашечников^[18] «Черное пламя».

– Готово, компаньеро Алехандро.

– Транспорт?

– Имеем двадцать грузовиков и автобусов с итальянской и франкистской маркировкой. Горючего полные баки. Остальное возьмем там.

– Хорошо. Начало операции назначаю на девятнадцать часов завтра. Вы, товарищи, – обратился он к Мамсурову и Старинову, – координируя действие своих отрядов с батальонами компаньеро дель Вайо, скрытно пересекаете линию фронта, выдвигаетесь южнее и севернее Сарагосы и начинаете неограниченную диверсионную войну на коммуникациях, линиях связи и в местах дислокации гарнизонов мятежников. Именно неограниченную! Чтобы пошел настоящий шум и паника! Да что мне вас учить? Желательно десятку-другому мелких групп просочиться в саму Сарагосу, учинить там деморализующие беспорядки. Соответствующее снаряжение вам будет предоставлено к утру.

Общая задача – нанести противнику максимальный психологический ущерб и заставить его начать переброску на север своих мобильных подразделений. Или, наоборот, осуществить стремительный отход. Это несущественно. Главное, чтобы сложилось впечатление, что республиканцы начали генеральное наступление под прикрытием отвлекающей Теруэльской операции. Небольшой вопрос к вам, товарищ дель Вайо. Как этого можно добиться с вашими силами? Только не думайте, что я вас экзаменую, мне просто хочется узнать, совпадает ли ход наших мыслей. Очень важно, если союзники понимают друг друга без слов.

При этом он незаметно подмигнул Старинову. Этого человека он видел в документальном фильме восьмидесятилетним, а сейчас перед ним сидел подтянутый, достаточно молодой и симпатичный командир. Ему можно доверять безоговорочно, вся последующая жизнь тому порукой.

---

18 Аналог немецких эсэсовцев.