Король хитрости

Вскоре автобус остановился на краю леса. Ребята вышли из него и, помахав знакомому шоферу, зашли в лес. Первым по засыпанной листвой тропинке шел Андрей Тихоныч, а последним, согнувшись под тяжестью огромного рюкзака, тащился Антон Данилов.

Погода стояла солнечная, сухая, листья только-только стали желтеть, а в воздухе была разлита та необычайная ясность, какая бывает лишь ранней осенью. Прогулка по лесу всем, кроме навьюченного Антона, доставляла удовольствие. Андрей Тихоныч изредка поправлял на плече ружье и внимательно оглядывал траву: в этой траве он нашел уже два белых гриба и один подберезовик. Другие грибы, всякие там чернушки и свинушки, он не брал.

Коля Егоров то и дело посматривал на компас и важно записывал что-то в блокнот, очевидно, воображая себя первопроходцем. Филька болтал с девчонками, а Петька, до этого долго выпрашивавший ружье у Андрея Тихоныча, теперь развлекался тем, что то и дело с воплями выскакивал из-за деревьев, стараясь кого-нибудь напугать.

Внезапно Антона озарило, как не тащить с собой кучу ненужного барахла. Отстав от остальных, он выкопал под елью яму и положил в нее банки тушенки, батон колбасы, буханку хлеба, один из пакетов с бутербродами, топор, две пары запасных ботинок, носки, спортивные штаны и кастрюлю. Теперь из вещей у Антона остались только термос, спальный мешок, спички и банка с бульоном. Поразмыслив, Данилов вылил бульон в траву, а пустую банку забросил в кусты. Завалив спрятанные вещи листьями и решив забрать их на обратном пути, Антон в самом хорошем настроении помчался догонять остальных.

В полдень туристы устроили часовой привал.

– Костра разводить не будем! Перекусим, отдохнем немного и в путь! И смотрите, не жадничайте! Помните, что туристический стол общий! – сказал Андрей Тихоныч.

Аня Иванова и Катя расстелили на траве скатерть, и все стали выкладывать на нее взятую в дорогу провизию, чтобы потом честно разделить ее. В стороне от общего стола остался только Петька Мокренко.

«Как же! Буду я делиться! Нашли дурака!» – подумал Мокренко и, прихватив с собой пакет с бутербродами, незаметно укрылся за большой елью.

Петька надеялся подкрепиться в одиночестве, но не тут-то было. Голодный Мухтар учуял запах колбасы и помчался к Петьке. Тот вскочил и, вопя, стал улепетывать со всех ног, держа пакет с бутербродами над головой.

– Убери собаку, ду-ура! – вопил Мокренко, петляя между елками.

– Брось ему бутерброд! – кричала ему Аня.

– Не брошу!

В этот момент Петька зацепился ногой за корень и растянулся во весь рост, а подбежавший Мухтар вырвал у него пакет и утащил куда-то за елки. Вернулся он только через десять минут, виновато виляя хвостом и, разумеется, без бутербродов.

– Я же кричала тебе: «Брось бутерброд!» Надо было от него откупиться! – сказала Аня.

– Тупой у тебя пес! Дрессировать его надо было! – проворчал раздраженный Мокренко.

– Его дрессировали! Он и «сидеть», и «лежать» знает! – обиделась за Мухтара Аня. – Просто у него слабость к вареной колбасе. Мясо оставляй хоть на столе – не тронет, а колбасу обязательно стащит.

Подкрепившись, туристы продолжили свой путь. Довольный и сытый Мухтар бежал теперь рядом с Андреем Тихонычем, видимо, выбрав его своим временным хозяином, и, выслуживаясь, громко облаивал всех ворон и все мышиные норы. Изредка Мухтар с презрением оглядывался на остальных, будто желая сказать: «Вот мы делом занимаемся, охотимся, а вы-то тут зачем?»

– Ты бы лучше зайцев искал, чем ворон распугивать! – говорил Мухтару Андрей Тихоныч, но пес не понимал и по-прежнему лаял на каждую мышиную нору и на каждую скользнувшую в ветках белку. Ему было все равно, за кем охотиться, ведь важен сам процесс.

Ельник наконец закончился и начался просторный березняк. Катя Сундукова догнала физкультурника и пошла рядом с ним.

– А Устюжанский лес большой? – спросила она.

– Ты же знаешь, что большой, – ответил Андрей Тихоныч.

– И заблудиться в нем можно? – Катя продолжала гнуть свою линию.

– Еще как!

– Мы не заблудимся, мы идем по азимуту! – важно заявил Коля Егоров, показывая компас.

Катя с недоверием покосилась на него.

– Вот сам и иди по азимуту! А я ногу натерла! – сказала она жалобно. Весь предыдущий разговор она затеяла только для того, чтобы пожаловаться, что она натерла ногу.

– Ха! Андрей Тихоныч, пристрелите ее, чтоб не мучилась! – захохотал Антон.