Бои местного значения

Словно предчувствие конкретной опасности, которой просто пока нет названия. Он сказал об этом Власьеву.

– Что же, вполне понимаю. Возможно, стоит к этому чувству прислушаться. У вас оружие наготове?

У Шестакова был с собой казенный чекистский «наган» в кобуре, кстати, тот же самый, что был записан в принадлежащем ему теперь удостоверении чекиста. А еще во внутреннем кармане пальто – «вальтер», прихваченный на случай, если потребуется негромкая, но точная стрельба.

– У меня тоже. Так что в случае чего будем прорываться с боем. Если разминемся или потеряемся – точка сбора у меня на кордоне. Как выйдет, через неделю или через месяц. Если кто-то не вернется, ну, мало ли, оставшийся действует по обстановке. Я обещаю не бросать вашу семью до последнего. Вы… Ну, без меня вы совершенно свободны в действиях, только слишком долго там оставаться не советую… И – на допросах правды не говорить ни в коем случае. Плетите что в голову взбредет. А уж о кордоне – вообще забудьте.

Такое похоронное настроение товарища Шестакову не понравилось, оптимизма не внушало, но он был совершенно прав, ничего не поделаешь. Однако походит на то, что Власьев только его имеет в виду. Если схватят егеря с его подлинными документами, так о чем речь? Там молчи – не молчи, толк один.

Перед Клином в дверь их купе вежливо постучали. Шестаков, не вставая с дивана, крикнул:

– Входите, не заперто!

Вошли два стрелка НКПС и с ними младший сержант госбезопасности в форме.

– Проверка документов.

Вновь удивляясь пришедшему спокойствию, Шестаков полез в карман.

– Тут свои. А в чем дело?

Внимательно прочитав удостоверение и бросив короткий, но внимательный взгляд, сличая оригинал с фотографией, чекист вернул удостоверение.

– А вы разве не в курсе? Спецсообщение… – и замолчал.

– Понятия не имею. Я из Москвы уже неделю. Командировка. Что случилось-то?

– Я и сам не слишком знаю, – не стал развивать тему чекист, – очередное усиление паспортного режима. – И, козырнув, вышел. Документами Власьева он не поинтересовался вообще.

Это особенно и насторожило.

– Вот вам ваше предчувствие, – сказал егерь, когда за патрулем грохнула переходная дверь тамбура, а они вышли в коридор, якобы покурить.

– Так вроде обошлось пока…

– Ой ли… Что-то взгляд его мне очень не понравился. И свои со своими так не разговаривают…

– Это у вас воспоминания о прошлой жизни. Сейчас все так разговаривают, откровенность не в моде, и кастовый дух за последние два года повыветрился. Друг друга боятся больше, чем посторонних.

– Дай-то Бог, а я все ж таки предложил бы на ближайшей остановке распрощаться с этим гостеприимным вагоном и продолжить путь иным способом.

Так они и сделали. Изображая не в меру выпивших, сначала попрепирались с проводником, настаивая, чтобы тот сбегал в ресторан и принес еще пива, а проводник отговаривался, что перед Москвой ресторан уже закрылся и товарищам нужно подождать всего полчасика, ну, может, совсем чуть-чуть больше.

– А какая следующая остановка? – спросил Шестаков.

– Не будет больше остановок. Только в Химках тормознем на две минуты…

– Брось, Тимофей, – назвал Шестакова Власьев именем покойного чекиста, – зачем с человеком спорить, он же при исполнении, пойдем лучше сами в ресторан, уговорим как-нибудь.

– Ну и пойдем…

В тамбуре третьего по счету, плацкартного, вагона они оказались, как раз когда поезд стал замедлять ход. Здесь, по счастью, никого не было. Курящие разошлись одеваться и собирать вещи, проводники принимали постели и раздавали билеты.

Вот только двери тамбура были заперты согласно инструкциям. По той самой причине, чтоб никто не сел и не вышел, где не положено.

– Попали мы, похоже, – сказал Власьев. – На перроне нас и прищучат.

– А это еще как сказать. Читал я где-то, что пистолетный ствол отлично заменяет «вагонку» (то есть трехгранный ключ для тамбурной двери). – Но вот где и когда он такое мог читать – убей Бог, не вспомнил.

– Так то пистолетный, – возразил Власьев, – а у нас «наганы». Мушка не пустит. Взяли б вы «ТТ».

«Господи, из-за такой ерунды», – с отчаянием подумал нарком. А за грязноватым стеклом вот-вот замелькают предстанционные постройки.

Но Власьев не потерял самообладания.

– А если так? – Он выхватил из кармана сделанную из патрона зажигалку, сморщившись, зубами выдернул из дульца гильзы бронзовую втулку с фитилем. – «Наган» свой давайте!