Дырка для ордена

Вот тогда, в середине XX века, и начал сам по себе складываться так называемый «Черный интернационал», включающий в себя, даже если они об этом и не подозревали, всех, кого не устраивал существующий порядок вещей, от сбежавших за границу уцелевших вождей РСФСР и остатков Красной Армии, германских «спартаковцев», испанских «штурм гвардейцев» и вплоть до кое-как научившихся стрелять из автомата аравийских бедуинов и вымуштрованных до потери самосознания китайских бойцов «Великого похода».

Главной ошибкой разведчиков и аналитиков, воспитанных на идеях и теориях XIX–XX веков, было то, что они, изучая мировую ситуацию, вообразили наличие некоей единой идеологии и организации, вроде пресловутого марксизма и партии большевиков, только очень хорошо законспирированной и не публикующей своих программных документов.

На самом же деле не было ничего. Просто включился механизм вроде коллективного разума муравейника или пчелиного улья, или даже нечто вроде процесса фагоцитоза в живом организме. Выглядящее целенаправленным, но вполне инстинктивное действие, ставящее своей целью устранение раздражающего фактора, вроде занозы в пальце или брошенного на муравьиную кучу окурка.

И единственное, что до поры позволяло поддерживать относительное статус-кво, – именно это отсутствие координирующего центра и еще – гигантское технологическое превосходство «свободного мира».

Оружием, конечно, торговали практически со всеми, кто хотел и мог его купить, но исключительно легким стрелковым. Режимам, признаваемым сравнительно цивилизованными и дружественными, вроде североафриканских и южноамериканских, поставляли в обмен на сырье и нефть еще и кое-какую бронетехнику, поршневые самолеты. Попытки наладить собственное военное производство пресекались так же жестко, как и изготовление наркотиков.

То есть мир кое-как сохранял свою стабильность.

Но только до того момента, пока не будет придумано средство разом ликвидировать пресловутое технологическое превосходство «северян».

А что оно непременно будет придумано, сомневаться мог только обыватель с заплывшими жиром мозгами. Великий философ истории Тойнби объяснил это в своей теории «Цивилизационного Вызова и Ответа».

Если перед цивилизацией (в данном случае – обобщенными двадцатью цивилизациями Земли, поставленными в исторический тупик двадцать первой, иудео-христианской) стоит угроза гибели, они обязательно должны найти способ сохраниться. То есть устранить угрозу.

Беда в одном – до того, как это произойдет, угадать суть и форму ответа принципиально невозможно.

Это был первый основополагающий вывод аналитиков «Клуба ревнителей истории».

Второй сводился к тому, что на грядущую катастрофу адекватно может ответить только Россия. В силу своей привычки к аналогичным «вызовам» и абсолютной самодостаточности.

Но отнюдь не нынешняя Россия.

Поскольку ведущую роль в создании ее государственного устройства играли партии либерального и социалистического толка, получилась крайне рыхлая парламентская республика, социальное государство скандинавского типа. Созданное с благой на первый взгляд целью недопущения впредь революционного порыва якобы обездоленных масс.

Почти 50 лет эта система работала достаточно устойчиво, что позволяло России держаться на среднеевропейском уровне с приличными экономическими показателями за счет неисчерпаемых природных ресурсов, великолепного интеллектуального потенциала, разумной внутренней и внешней политики.

Однако, как отмечали аналитики, последнюю четверть века наметились и стали нарастать негативные тенденции. За счет излишнего патернализма экономика России потеряла темп, чрезмерные военные расходы вели к снижению жизненного уровня. Все это вошло в резонанс с общемировыми депрессивными тенденциями.

Короче, как писал пока лично не знакомый Ляхову подполковник Генерального штаба Львов-Рогачевский, не позднее чем через десять лет Россия окажется последней по душевому национальному продукту среди всех стран Тихоатлантического союза. Как раз тогда, когда общемировой кризис станет практически неизбежен. И мы окажемся тем самым пресловутым «слабым звеном», из-за которого лопнет вся цепь.

…С распухшей от информации и мыслей головой Ляхов выходил в пустой заснеженный двор, бродил полчаса между сомкнутыми рядами сосен и елей, отвлекаясь от гипноза навязываемых ему идей, пытался рассуждать самостоятельно.