Дырка для ордена

– Да, говорите.

– Ячейка 543. Код – номер паспорта, который я получил. Там – аудиокассета. У меня все.

Оригинал записи Сергей оставил себе. На всякий случай. Чекменеву она будет тоже любопытна.

Дальше было совсем просто. Без новых приключений он вылетел в Европу, по-прежнему с паспортом на имя Узи Гала.

Свой новый, российский дипломатический, он предъявил только в аэропорту Хитроу, когда садился в самолет до Москвы после недурно проведенного уикенда в игорных заведениях Сохо.

Глава одиннадцатая

Хотя лето в Южном полушарии было в самом разгаре, день выдался скорее подходящий для поздней осени.

От не слишком далеких берегов Антарктиды надвигался шторм, который гнал перед собой фронт сырого и холодного воздуха. В сером полусумраке низкое рыхлое небо почти сливалось с грязно-серым асфальтом авениды Альвеар, и порывистый ветер с Рио-де-ла-Платы, накидывающий частые дождевые заряды, делал утро, день и вечер одинаково неуютными, расплывчато-мутными и тоскливыми.

Газетные киоски с их радугой глянцевых обложек казались Елене единственно живыми пятнами, пусть и натянуто, но все же оптимистическими элементами пейзажа.

И в то же время ей здесь нравилось.

Аргентина вообще, а в основном, конечно, ее столица, Буэнос-Айрес, честно признаться, воспринималась ею единственным местом за пределами Тихоатлантического Периметра, где европейский человек мог чувствовать себя как дома.

Причем – даже спокойнее, чем дома. Слишком эта страна на хвосте Южной Америки далека от проблем «цивилизованного мира». Ни с какой стороны не подобраться врагу.

Справа, если смотреть в сторону Огненной Земли, – Кордильеры и дружественная Чили, слева – почти бесконечная Атлантика, побережье, прикрытое не самым слабым в мире флотом, береговыми батареями и авиацией.

Сзади, то есть с севера, – тоже все в порядке. Широкая Парана и непроходимые джунгли Уругвая и Парагвая отделяют Аргентину от Бразилии, с которой десятилетиями тянется вялотекущая дипломатическая и торговая война.

Проходя мимо киосков, автоматически скользя по витринам и прилавкам глазами, как бы просто восполняя сенсорный голод, она совсем не обращала внимания на ассортимент выставленной там продукции. Интересующие ее журналы она выписывала: местные и российские газеты приносил с работы муж.

И вдруг ее словно что-то толкнуло изнутри, заставило сбиться с шага, и только уже потом, шагов через пять, когда подсознательная реакция перешла в осознанную, она остановилась, пытаясь понять, что именно случилось?

Конечно, это связано с тем, что она только что увидела.

Где? Разумеется, на витрине ближайшего киоска. Елена повернулась и, прикрывая лицо зонтиком, вернулась.

Из-за покрытого дождевыми потеками стекла на нее в упор смотрел Вадим Ляхов, с большой, в половину газетного листа обложки журнала, сверху и снизу исписанной арабской вязью. Смотрел, полуобернувшись, знакомо прищурив глаза, словно его внезапно окликнули перед тем, как щелкнуть затвором камеры.

Она, было, засомневалась, не удивительное ли это просто сходство, уж больно лицо у этого офицера было непривычно осунувшееся, пыльное и грязное. Но зато улыбочка, пусть и слегка нервная, кривоватая, куда как знакома, и на плечах отчетливо видны серебряные погоны русской армии с зелеными просветами без звездочек и змеей, обвивающей чашу. Позади него, не в фокусе, различались силуэты стоящих рядами самолетов.

Вадим, прищурившись от яркого солнца, смотрел ей прямо в глаза, и в уголках его рта, словно скрывалась, так раздражавшая ее когда-то и в то же время милая ирония: «Ну-ну, my dear, как тебе это нравится?»

Вдруг задрожавшими руками она расстегнула сумочку, бросила на прилавок десять песо, пальцем указала на журнал. Седой продавец посмотрел на нее как-то уж слишком внимательно.

Впрочем, это ей, конечно, показалось.

И что ей теперь с этим журналом делать? Что означает портрет Вадима на обложке, о чем сообщает крупная и бессмысленная вязь арабских букв?

Арабский разговорный она немного знала, с тех пор как прожила полтора года в Касабланке, где ее муж, Владислав, исполнял обязанности генерального консула, но грамоту так и не освоила. Не для слабых умов занятие.

Не ехать же в посольство какой-нибудь мусульманской страны с просьбой прочитать… Но выход тут же пришел в голову. Женщина, захотевшая узнать что-то о своем бывшем любовнике, становится очень изобретательной