Не так страшен черт

– Николай пользовался кредитной карточкой Государственного банка Нелидии, которая была выписана на имя Ястребова. Так что теперь все эти деньги можно считать потерянными.

– Значит, здесь, – я провел рукой по гладкому кожзаменителю, из которого был сделан портфель, – находятся документы, из которых мы можем узнать, кем же был создан человек?

– Я тоже так думал, – горько усмехнулся Алябьев. – Но в портфеле оказались только лабораторные журналы Соколовского и его отчеты о работах, выполненных по программе изучения инсулинового гена.

Я быстро открыл портфель и заглянул внутрь. Несколько толстых тетрадей, еженедельник, папка с бумагами и пенал с мини-дисками. К сожалению, мои знания в области биохимии были весьма поверхностными, поэтому для того, чтобы разобраться во всей этой документации, мне понадобилась бы не одна неделя. Такого резерва времени у меня не было. Значит, оставалось только поверить Алябьеву на слово.

– Вы уверены, что здесь нет ничего, что имело бы отношение к расшифровке «молчащего» участка инсулинового гена с помощью дэд-программирования? – на всякий случай спросил я еще раз своего собеседника.

– Абсолютно, – уверенно ответил мне Алябьев. – Я просмотрел все по нескольку раз. Видимо, Николай спрятал мини-диск со своим главным открытием в каком-то другом месте.

– Какого же черта он повсюду таскал с собой этот портфель? – Я недоумевающе посмотрел на уродливое вместилище для бумаг, стоявшее у меня на коленях.

Мода на дерматиновые портфели ярких раскрасок прошла лет сорок назад. Где только Соколовский откопал такой? И, главное, почему ему нужен был именно этот большой и чудовищно неудобный портфель цвета марокканского апельсина, с ручкой, натирающей ладонь, и огромной бляхой замка, болтающейся на дерматиновом языке?

– Ключ от замка портфеля у вас? – спросил я у Алябьева.

– Нет, – покачал головой тот. – Когда я взял портфель, он был не заперт, и я ни разу не видел, чтобы Николай закрывал его на ключ.

Перевернув замок, я посмотрел на его обратную сторону. Возле металлических скобок, удерживающих пластинку, под которой находился механизм замка, были отчетливо видны свежие царапины.

– У вас есть скальпель, Александр Алексеевич?

Не проявляя никаких признаков удивления, Алябьев выдвинул ящик стола, нашел там скальпель и протянул его мне рукояткой вперед.

Поблагодарив Алябьева коротким кивком, я отогнул скальпелем три скобки из пяти и вытянул из-под них металлическую пластинку. На месте, где должен был находиться механизм замка, лежал мини-диск размером с пятирублевую монету, выполненный из прочного металлокерамического сплава, которому были не страшны никакие физические повреждения. Этот мини-диск невозможно было уничтожить никаким другим способом, кроме как расплавив его в кузнечном горне.

Перевернув замок, я выбросил мини-диск себе на ладонь.

– Не там искали, Александр Алексеевич, – с торжествующей улыбкой победителя посмотрел я на Алябьева.

– А вы знаете, господин частный детектив, я даже рад, что не нашел этот мини-диск, – с невозмутимым видом ответствовал Алябьев. – Заодно с ним я обрел бы массу проблем, которые теперь целиком и полностью в вашем распоряжении.

– Верно. – Я щелкнул пальцами, соглашаясь с тем, что сказал ученый.

Быстро собрав замок, я закрыл портфель.

– Хочу попросить вас еще об одной услуге, Александр Алексеевич. Прежде чем уйти от вас, я хотел бы убедиться, что на этом мини-диске записано именно то, что всех нас так интересует. Ну, понимаете, на тот случай, чтобы в дальнейшем между нами не возникло никаких недоразумений.

Алябьев наклонился и достал из стола электронную записную книжку.

– Надеюсь, памяти ее хватит для того, чтобы считать то, что записано на диске, – сказал он, протянув ко мне руку с открытой ладонью.

Секунду помедлив, я положил на нее мини-диск.

Алябьев вставил мини-диск в приемник дисковода и запустил программу просмотра.

Чтобы не пропустить ничего из того, что должно было появиться на крошечном дисплее электронной записной книжки, я наклонился вперед.

Вначале в левом углу дисплея возникло довольно-таки условное изображение человечка с улыбающейся физиономией. Затем изо рта его выскользнула тонкая линия, которая проползла по всему экрану, после чего замкнулась, образовав рамочку причудливой формы. Обычно такой прием используют в видеокомиксах для того, чтобы было понятно, кому из нарисованных персонажей принадлежит та или иная реплика. Человечек в углу дисплея взмахнул рукой, и в рамочке появилась надпись: «Привет, ребята! Перед вами еще один шедевр, созданный величайшим дэд-программистом современности Щепой!»