Булькающий кашель встряхнул тело Ливии. Она жадно глотнула воздух, словно вынырнув из глубины. Ресницы затрепетали, но вскоре постепенно успокоились — глаза снова сияли холодной синевой.
— Где я? — хрипло спросила охотница.
Марика шагнула вперед.
— Вы в Калипсосе.
— Я знаю тебя… — Она надсадно закашлялась, словно очищая легкие от мерзкой слизи. — Ты маленькая Мари, дочь Балама.
— Верно! — облегченно вздохнула девочка.
— Что произошло?
— Вас ранили стрелой с кровавым камнем.
Глаза Ливии расширились, словно она вспомнила кошмарный сон. Охотница, застонав от усилия, стянула одеяло с плеча: рана еще не затянулась, но ядовито-красные нити исчезли.
— Похоже, у тебя получилось, — повернувшись к товарищу, сказал Пиндар.
Джейка захлестнула волна облегчения и гордости, но он по-прежнему чувствовал на себе взор черных глаз. Ливия, казалось, ничуть не обрадовалась исцелению, лицо омрачала тревога: в пустоты забвения постепенно вливались воспоминания. Охотница схватила Марику за рукав.
— Как долго я… Какой сейчас день?
Девочка попыталась успокоить ее.
— Сегодня праздник весеннего равноденствия.
Ливия согнулась, словно от удара в живот.
— О нет!
Она хотела приподняться, но не смогла побороть слабость. Марика присела на колени рядом с кроватью. Женщина дернула ее руку — настойчиво и резко.
— Он идет…
Джейк вздрогнул.
— Король Черепов. Я нашла гракила в топи Огненной Травы. Он умолял перерезать ему горло и в обмен рассказал о готовящемся нападении. Оно обрушится на город в ночь праздника весеннего равноденствия. — Ее голос дрогнул от страха. — Вечером Кальверум Рекс атакует Калипсос!
Глава 21
СЛУХ О ВОЙНЕ
Джейк и Марика вышли в столовую.
— Вероятно, охотница Ливия бредит, — сказал мальчик. — Но нужно передать ее слова совету старейшин.
Марика взглянула на мертвого жалохвоста, лежавшего на столе, словно ужасающий музейный экспонат; он лишний раз напоминал о грозящих опасностях.
— Я одного не понимаю, — сказала она. — Великий храм сотни лет защищает долину с неба и с земли. Армия Короля Черепов не в силах пробраться сюда.
Джек вспомнил чудовищного гракила, застрявшего в воротах.
— Я и говорю: возможно, охотница бредит. Мне кажется, ее воспоминания — кошмар, навеянный ядом.
Марика вздохнула и озабоченно нахмурилась: к переживаниям за отца теперь добавилось чувство долга перед городом. Она не могла сидеть сложа руки и оплакивать любимого родителя. Узкая дверь снова открылась, и Бачуюк вошел в сопровождении взрослых сородичей — мужчины и женщины. На них была грубо сшитая, но опрятная одежда из прекрасно выделанных шкур.
— Они позаботятся об охотнице, — сказал Бачуюк. — Будут защищать ее, смотреть по сторонам. Мы можем идти.
Пиндар вышел из изолятора.
— Вы готовы? Ливия не хочет остаться, она пытается встать. Еле уговорил ее немного отдохнуть, пообещав, что передам предупреждение отцу.
Бачуюк поговорил с урами на родном языке — то была смесь гортанных звуков и щелчков языка. Взрослые неандертальцы кивнули и направились в изолятор.
— Олимпиада, наверное, уже закончилась, — продолжал Пиндар. — И старейшины собрались в доме отца на традиционный пир в честь весеннего равноденствия.
— Тогда там мы их и найдем, — сказала Марика.
Бачуюк повел ребят по тайным проходам башни, он должен был рассказать совету о странном чужаке. Выйдя во двор, Джейк удивился тому, сколько прошло времени. Стены замка отбрасывали длинные тени, лишь вершина гигантского дерева была еще освещена. Копьекрылы, гнездившиеся в кроне, собрались на тонких ветвях, наслаждаясь теплом уходящего дня. Солнце наполовину спряталось за зубчатым хребтом. Напротив полная луна, приподнимаясь над грядой, возвещала о скором наступлении ночи.
— Мы быстрее доберемся пешком! — указав на ворота замка, крикнул Пиндар. — Надо лишь пробежать через парк у верхней улицы.
Джейк проходил через него двумя днями раньше по дороге в Борнхольм. Небольшая роща примыкала к замковой стене, из парка открывался изумительный вид на город.
Нужно было торопиться, солнечный диск быстро катился за горы. Ребята выбежали за ворота, и до них донеслись звуки праздника, поднимавшиеся над городом: крики, смех, звон бубенцов, бой барабанов, блеянье ящеров. Фургоны и колесницы, украшенные светильниками, собирались в колонны для вечернего парада. Джейк представил, как улицы Калипсоса засияют огнями после заката. Он еще надеялся, что ничего плохого не случится.