Снежная слепота

Оказавшись в горизонтальном проходе, Харп протянул обе руки вперед. Марсал и старый Бисаун ухватили его за запястья и втащили в дом.

Марсал сразу же смотал веревку и прикрыл дыру в стене, из которой тянуло холодом.

– Жив? – Бисаун перевернул тело Харпа на спину.

Чуть приоткрыв глаза, Харп посмотрел на склонившегося над ним старика.

– Если и жив, то не благодаря тебе, – едва слышно пробормотал он.

Старый Бисаун усмехнулся в бороду.

– Ну, если ты еще шутить способен, значит, все не так уж плохо.

Глава 4

Помогая старику, Марсал с Халаной раздели Харпа и перенесли его на расстеленный на полу матрас.

Харп лежал, глядя в потолок, совершенно не чувствуя своего тела. Оказавшись в доме, тепла которого он пока еще не ощущал, он понял, что спасен. Все остальное было ему безразлично. Даже то, что на него, голого, смотрит женщина.

Осмотрев Харпа, старик в нескольких местах нанес на его кожу вязкую, дурно пахнущую мазь, которую он доставал ложкой из большой банки темного стекла, после чего Халана и Марсал принялись растирать ничего не чувствующее тело Харпа кусками войлока. Вполне возможно, что это были остатки старых, сношенных войлочных тапок. Бисаун тем временем присел на корточки у изголовья ложа, на котором лежал Харп, и начал обрабатывать ему лицо.

Через пару минут Харп почувствовал нестерпимую боль – словно с него живьем сдирали кожу. Вскрикнув, он попытался отвести в сторону руку Халаны, растиравшей ему грудь, но Бисаун, поймав Харпа за запястье, прижал его руку к полу.

– Лежи! – приказал старик. – Если хочешь, можешь кричать. Но не сопротивляйся. К твоему телу возвращается чувствительность. А это всегда связано с болью.

Стиснув зубы, Харп запрокинул голову назад и глухо зарычал.

– Вот так, – одобрительно похлопал его по плечу старик. – Имей в виду, что, когда начнут отходить ноги, будет еще больнее.

Бисаун оказался прав. Когда Марсал принялся растирать ему стопы, Харп не смог удержаться от крика. По счастью, как сказал старик, осмотрев ноги Харпа, обморожение было не очень сильным и все пальцы останутся целы.

После того как все процедуры были закончены, Бисаун позволил Харпу подняться. Схватив какую-то тряпку, подвернувшуюся под руку, Харп накинул ее на себя, чтобы прикрыть наготу.

– Вы что, не догадывались, что я в этой яме могу копыта отбросить? – зло глянул он на старика и Марсала.

Те удивленно переглянулись. Смысл сказанного Харпом остался для них непонятен.

– Я мог до смерти замерзнуть в этой яме, – иначе сформулировал свою мысль Харп. – Там нет места даже для того, чтобы размяться… Сколько я там просидел? Старик глянул на часы.

– Полтора часа, – сказал он. – Может, чуть больше.

– Чуть больше, – криво усмехнулся Харп. – Есть желающие побить мой рекорд?

– Но ведь ты жив, – ответил ему с примерно такой же ухмылкой Бисаун.

– Верно, – Харп подхватил с пола рубашку. – Только имей в виду, старик, в эту яму я больше никогда не полезу.

– Мы не думали, что «снежные волки» пробудут так долго. – Марсал извиняющимся жестом развел руки в стороны. – Не могли же мы вытащить тебя из ямы, когда они были здесь.

– К черту! – одеваясь, зло выругался Харп. – И «снежных волков», и весь ваш проклятый мир!

– Теперь это и твой мир, – снисходительно заметил старый Бисаун.

На мгновение задумавшись, Харп не нашел, что возразить.

– Зачем приходили «снежные волки»? – спросил он. – Им удалось отыскать наши следы?

– Нет, – покачал головой старик. – Те, что приходили к нам, даже не знают о том, что прибыл новичок. Они привезли раненых.

– Раненых?

Харп только сейчас обратил внимание, что неподалеку от того места, где ему оказывали первую помощь, на полу был расстелен еще один матрас, на котором лежал мужчина лет тридцати – тридцати пяти с очень бледным лицом, обросшим жидкой рыжеватой бородкой. Глаза незнакомца были закрыты, так что можно было подумать, что он спит. Однако, судя по тому, как прерывисто и неровно он дышал, человек находился в беспамятстве.

– Обычная поножовщина. – Марсал протянул Харпу кружку с кипятком. – Среди «снежных волков» такое случается нередко.

– У одного из них раны были неглубокие, – добавил Бисаун. – Я не хотел оставлять его в доме, поэтому просто подлатал, дал лекарства и отправил назад. А этого, – старик взглядом указал на лежавшего на полу «снежного волка», – пришлось оставить. Проникающее ранение брюшной полости.