Сибирская амазонка

— У индусов? — поразился Иван. — Так здесь еще экспедиция ко всему прочему?

— Ага! — кивнула головой девочка. — Верстах в трех отсюда или чуть дальше. — И она крикнула Сашке, который возился в это время у входа в блиндаж, выуживая что-то из-под лапника. — Давай неси! Покажи дядьке Ивану!

Глаша наперегонки с Соболем рванулась с места и подскочила к мальчишке, который, пятясь, тащил по траве что-то тяжелое. Легко, словно спичечный коробок, она подхватила на плечо длинный серый ящик, обитый по углам железной полосой, и через мгновение грохнула его оземь у ног Ивана. Тот обмер. Крышка от удара отлетела в сторону, и взору Вавилова и близнецов предстали шесть артиллерийских снарядов, смазанных и уложенных в гнезда на подстилке из пакли. Один господь бог ведал, почему они не взорвались от удара, иначе от Ивана и близнецов даже подметок не осталось бы.

— От-ткуда э-то у вас? — Иван ткнул пальцем в сторону снарядов. — 3-з-а-ачем вы их ст-тащили?

Сашка пожал плечами и безмятежно улыбнулся.

— Да все Глаша… В станице у нас не получилось, так она здесь постаралась. Мы чесслово, дядька Иван, не просили об этом. — Он осуждающе посмотрел на полудикую девицу. — Теперя сама ящик таскать будешь…

— Ну уж нет, — рассердился Иван. — Никто этот ящик таскать не будет! Это очень опасно. Придется оставить его здесь и быстро уходить подобру-поздорову, пока ратники не очухались и не кинулись в погоню.

— Не-а! — помотал головой Сашка. — Не кинутся. Оне подумают, что вы сорвались с откоса и вода вас унесла. Человеку там не спуститься. А про Глашу оне не знают. То есть знают, конечно, — поправился Сашка, — не раз в лесу с ней встречались, только вряд ли догадаются, что она нам помогает.

— Но они не поверят, что я смог сам освободиться, тем более раздвинуть бревна.

— А это их дела, — расхохотался Сашка. — Все им заделье будет гадать, куда вы подевались. Евпраксия совсем озвереет. И Родиону хорошенько попадет, только так ему и надо, злыдню, чтоб знал, как ухи зазря крутить. — И паренек с торжеством посмотрел в сторону скита, над мрачным частоколом которого растеклась по небу алая лента зари.

Глава 30

Весь путь до крепости они проделали с завязанными глазами. Командовал ратниками здоровенный детина с неестественно вывернутой ступней, и Алексей решил, что это, видимо, и есть Родион, брат Евпраксии. Он был хмур и неразговорчив, но его приказы выполнялись беспрекословно. Стоило одному из ратников занести над головой Константина нагайку, чтобы заставить того идти быстрее, Родион лишь грозно посмотрел на него, и тот тут же вернул ее за опояску.

Их связали одним волосяным арканом. Жесткая петля натирала шею, но с ее помощью ратники управляли движением, не позволяя пленникам убыстрить или замедлить шаг. Руки им завели назад и обмотали сыромятной веревкой, которую приторочили к седлу. Этот двойной поводок не позволял упасть и был своевременной мерой, потому что их маленький отряд передвигался без тропы, сквозь завалы камней и поваленных бурей деревьев.

Не видя перед собой дороги, то один, то другой пленник спотыкались и повисали на веревках, задыхаясь и шепча ругательства сквозь зубы. Константин предупредил Алексея, чтобы тот не проявлял недовольства и ни в коем случае не сопротивлялся. Это позволяло надеяться, что их убьют не сразу. По сути дела, ратники могли их прикончить тотчас, как только обнаружили нехитрое убежище среди камней. Они окружили их, накинули петли арканов на шеи, а пленники стояли не шевелясь, понимая, что сопротивление абсолютно бесполезно. Константин из-за раны не сумел бы убежать далеко, а Алексей не мог даже представить, что решился бы бросить раненого товарища в беде…

Они пробирались сквозь дебри горной тайги с час или чуть больше, но этот недолгий путь показался Алексею бесконечным. Один раз он попытался узнать у своего конвоира, долго ли им еще идти, на что тот равнодушно ответил:

— Иди ужо, умерети завсегда успешь.

Наконец они остановились. Судя по грохоту и повышенной влажности воздуха, где-то вблизи находилась река. Но она рокотала далеко, похоже, у них под ногами, из чего Алексей сделал вывод, что они подошли к пропасти, и, чтобы попасть в скит, надо будет пройти по перекидному мосту.

Их конвоиры тем временем спешились. Пленных отвязали от седла и повели через мост первыми. Он, очевидно, был из жердей, так как ноги иногда проваливались в щели, застревали, и тогда вся процессия останавливалась, неудачнику помогали освободиться, и движение продолжалось снова — медленно и осторожно. Мост раскачивало, он кряхтел и, казалось, грозил вот-вот развалиться. Одно успокаивало: ратники преодолевали его каждый день, и не смертники же они на самом деле, если пользуются им столь часто.