Дверь в лето

Дежурный подъехал к кровати, установил прямо передо мной откидной столик и сервировал мне завтрак.

– Разрешите налить вам кофе?

– Да, пожалуйста, – ответил я.

Честно говоря, я люблю очень горячий кофе и предпочитаю, чтобы его наливали в конце завтрака, но мне хотелось посмотреть, как это он сделает.

Я был восхищен и изумлен… ведь это был «Умница Фрэнк»! Конечно, не та модель, неуклюжая, собранная из чего попало, которую присвоили себе Майлз и Белла.

Он походил на первого «Фрэнка» не более, чем турбомобиль на первую безлошадную повозку. Но человек всегда узнает свою работу. Я создал базовую модель, и она неизбежно эволюционировала… это был правнук «Фрэнка», усовершенствованный, приглаженный – но одной с ним крови.

– А что дальше? – спросил я.

– Одну минуту.

Очевидно, я сказал что-то не то, ибо он полез внутрь своего туловища, достал листок прочного пластика и протянул его мне. От листка к его корпусу тянулась тонкая стальная цепочка.

Я взглянул на листок и прочел:

«Работяга».

Управляется голосом.

Модель XVII-а.

Внимание! Этот аппарат не понимает человеческую речь. Вообще не понимает, ибо он всего лишь машина. Для Вашего удобства у него предусмотрен блок ответа на нижеперечисленные приказания. Он никак не реагирует на обычную речь или (если ваши слова ему «кажутся» знакомыми) предлагает Вам эту инструкцию. Пожалуйста, внимательно прочтите ее.

Спасибо за внимание.

Корпорация «Аладдин», производящая «Работягу», «Виллибэйба», «Чертежника Дэна», «Билла-строителя», «Зеленного хвата» и «Нэнси». Проектирование и консультации по вопросам автоматики.

Всегда к вашим услугам!

Фирменный знак изображал Аладдина с волшебной лампой и джинна.

Ниже был перечень простых приказаний – «Стой, иди, да, нет, медленнее, быстрее, подойди сюда, позови сиделку» и так далее. Еще там был небольшой список операций, которые выполняют специализированные модели для больниц, вроде растирания, причем о некоторых процедурах мне и слышать не приходилось. В конце списка было примечание: «Приказания на операции с номера 87 по 242 отдаются только работниками больницы и поэтому здесь не перечислены». Мой «Умница Фрэнк» управлялся кнопками, а не голосом. Не то, чтобы я не додумался до этого, просто система анализа речи весила и стоила бы больше, чем весь остальной «Фрэнк». Стало ясно, что прежде, чем я смогу вернуться к работе, мне придется здорово подучить все, относящееся к миниатюризации и упрощению систем. Кое-что я мог уяснить прямо сейчас – под рукой был «Работяга». Мне предстояла самая интересная в жизни работа, открывалась куча новых возможностей. Техника – искусство практическое, оно зависит не от таланта того или иного инженера, а от общего технического уровня общества. Железные дороги появились лишь тогда, когда пришло их время, и ни годом раньше. Вспомните бедного профессора Лэнгли – все силы своей души он отдал машине, которая должна была летать; он показал себя подлинным гением, но техника того времени не могла воплотить его мечты. Или возьмите великого Леонардо да Винчи – наиболее блестящие его изобретения были в те времена совершенно неосуществимы.

Итак, я предвкушал множество удовольствий.

Я отдал роботу листок с инструкцией, поднялся с постели и посмотрел на его «выходные данные». Я почти не сомневался, что среди всего прочего будет надпись «Горничные, Инкорпорейтед»; может быть, «Аладдин» был преемником «Мэнникса». На пластинке было не так уж много данных: название модели, серийный номер, фабрика-изготовитель и прочее. Там же был список патентов, числом около сорока. Самый ранний – ого! – датировался 1970 годом… и почти наверняка был основан на моих чертежах и единственной модели.

Я отыскал в тумбочке карандаш с блокнотом и записал номер патента из чисто интеллектуального интереса. Даже если схема украдена у меня (а я был уверен, что это именно так), я ничего не мог бы сделать: патент был датирован 1997 годом, а срок давности в моем случае, если, конечно, патентное право не изменилось, истек в 1985 году. Я просто хотел знать правду.

У дежурного вспыхнула лампочка и он произнес:

– Меня вызывают. Могу я уйти?

– А? Ну, конечно. Двигай.

Он снова полез за инструкцией, и я поспешно поправился:

– Иди.

– Спасибо. До свидания, – сказал он, объезжая меня.

– Тебе спасибо.