Дверь в лето

Мистер Доути покашлял. Я поднял глаза от бумаг.

– Можете вы сказать, сколько денег у меня на счету?

– Да.

– Тогда я спрошу одним словом: сколько?

– Мм… Мистер Дэвис, прежде чем мы займемся этим вопросом, я хотел бы обратить ваше внимание еще на один документ и одно обстоятельство. Вот контракт между нашим санктуарием и «Главной Страховой Компанией Калифорнии». Он касается вашего усыпления, сохранения и воскрешения.

Прошу вас заметить, что плата за все внесена вперед. Это сделано и в наших, и ваших интересах – такое положение вещей гарантирует вашу безопасность в то время, пока вы спите и совершенно беспомощны. А средства – все средства – находятся под наблюдением судебных исполнителей, причем четверть из них временно отчуждается, как залог.

– Ясно. Звучит хорошо.

– Так оно и есть. Это тоже защита интересов беспомощного человека. Итак, вы должны понять, что санктуарий – организация, не зависящая от вашей страховой компании, и ее контракт с вами – совсем не то, что ваш договор о помещении капитала.

– Мистер Доути, что мне причитается?

– Есть у вас что-нибудь помимо того, что вы доверили Страховой Компании?

Я призадумался. Некогда у меня был автомобиль… но Бог знает, что с ним случилось. Из Мохаува я не взял ничего, так что в будущее я отправился, имея за душой тридцать долларов наличными. Правда, я был одурачен. Книги, одежда, различные мелочи – я старался не обрастать ими – могли находиться где угодно, хоть у черта на рогах.

– Не только вагона, но и маленькой тележки не наберется, мистер Доути.

– Тогда… мне очень неприятно говорить вам об этом, у вас нет ничего.

Голова у меня закружилась, я чуть не свалился со стула, но удержался.

– Как так? Ведь я вложил свои средства в чудесные предприятия. Они существуют и процветают. Вот здесь об этом прямо написано, – я достал утренний номер «Таймса».

Он покачал головой.

– Сожалею, мистер Дэвис, но никаких вкладов у вас нет. «Главная Страховая Компания Калифорнии» разорилась.

Я почувствовал слабость и мысленно поблагодарил его за то, что он предложил мне сесть.

– Как это случилось? Во время Паники?

– Нет, нет. Это случилось во время краха группы «Мэнникс»… вы, конечно, не можете этого знать. Все произошло уже после Паники, но нельзя сказать, что Паника здесь ни при чем. «Главная Страховая Компания» устояла бы, но ее систематически обирали… грабили, грубо говоря. Если бы это было обычным хищением, можно было спасти хоть что-нибудь. А так – не осталось ничего, только пустая оболочка… и люди, которые сделали это. Им потом удалось скрыться в те страны, которые не выдают преступников. Гм… если это утешит вас хоть немного, скажу, что при нынешних законах ничего подобного случиться не может.

Это ничуть меня не утешило, кроме того, я этому не поверил. Мой старик говаривал, что чем больше законов, тем больше жуликов. А еще он говорил, что мудрый человек должен быть всегда готов бросить свой багаж. Со мной такое случалось на удивление часто, я заслужил, чтобы меня называли мудрым.

– Гм… мистер Доути, а не знаете вы, что стало с Компанией Взаимного Страхования?

– Чудесная фирма. Им здорово досталось во время Паники, но они выстояли. А что, у вас с ними договор?

– Нет.

Я не стал ничего объяснять, это было ни к чему. Я никогда не был в Компании Взаимного Страхования, у меня никогда не было с нею договора. Я не мог подать в суд на «Главную»: что толку возбуждать дело против трупа?

Я мог возбудить дело против Беллы и Майлза – если они еще живы – но это было столь же глупо. У меня не было никаких доказательств.

Кроме того, я не хотел судиться с Беллой. С гораздо большим удовольствием я взял бы тупую иглу… и вытатуировал бы на видных местах ее тела «не имеет законной силы». Тут я вспомнил, что она сделала с Питом. Честное слово, любое наказание было для нее слишком мягким.

Вдруг я вспомнил, что Белла и Майлз собирались продать «Горничных» группе «Мэнникс». Из-за этого меня и уволили.

– Мистер Доути, а вы уверены, что от «Мэнникса» ничего не осталось? Разве им не принадлежали «Горничные»?

– «Горничные»? Вы имеете в виду фирму, производящую бытовые автоматы?

– Да, именно ее.

– Едва ли это возможно. Нет, этого не может быть, ведь «Мэнникса», как такового, больше не существует. Конечно, я не могу утверждать, что между «Мэнниксом» и «Горничными» не было никакой связи. Но я не верю, что между ними было что-то серьезное, иначе бы я знал об этом.