Могут ли русалки появиться в озере, на берегу которого развернулось...
– Во-первых, я не на Маврикий уехала, а на Мальдивы. А во-вторых, бизнес мой никто у меня не отбирал.
– А как же дело было?
Наташа пожала плечами.
– Гораздо прозаичнее. Люди, у которых я арендовала помещение для магазина, нашли себе других арендаторов. Те могли платить гораздо больше, чем я. Если вам интересно знать детали, я снимала площади по триста долларов за метр, а новые хозяева с ходу предложили платить по шестьсот. Я не смогла перебить эту цену. Да если б и смогла… Нельзя выкладывать за аренду целых шесть сотен – мой магазин тогда совсем перестал бы приносить прибыль. Я бы разорилась! Я все тщательно просчитала, не раз и не два. Что мне оставалось делать? Только уйти…
– А вы не обращались к кому-нибудь за помощью?
– К кому?
– К отцу, например. Или к брату.
– А что они могли бы для меня сделать?
– Дать кредит, например.
– Но мне пришлось бы его отдавать! Этого я тоже не могла себе позволить.
– А почему ни брат, ни отец не помогли вам деньгами – безвозмездно?
Наташа пожала плечами:
– Они оба не такие люди. К тому же у брата сейчас, насколько я знаю, и со своим собственным бизнесом проблемы.
– А вы знали, – начал полковник с той же усыпляюще-спокойной интонацией, с какой задавал предыдущие вопросы, – что за той компанией, которая отобрала у вас магазин, стоит ваш отец?
В первый момент до Наташи вопрос даже не дошел – настолько неожиданно он прозвучал.
– Откуда вы узнали? – ошарашенно протянула она.
– Неважно, откуда я об этом узнал. Интересно, откуда узнали об этом вы. И что вы стали делать после того, как у вас открылись глаза.
– Вам-то какое до этого дело?
– Не надо конфронтации, – поморщился полковник. – Давайте настроимся на сотрудничество.
– Кому оно нужно, – дернула плечом Наталья, – это сотрудничество!
– Вам.
– В смысле? – Вы же хотите найти убийцу вашего отца.
Наташа поморщилась:
– Все это «бла-бла-бла». Разговоры в пользу бедных!.. Ну ладно, раз вы спрашиваете, я расскажу. О том, что к сделке имеет отношение мой отец, я узнала случайно. Просто попались на глаза учредительные документы той фирмы, что меня выживала, и там, среди прочих учредителей, значился «Древэкспорт». Трудно было не догадаться, что за теми, кто меня выталкивает, стоит мой отец.
– И что вы сделали, когда узнали об этом? Бросили все и уехали на свой Маврикий – то есть, простите, на Мальдивы?
Наташа не заметила (или притворилась, что не заметила) провоцирующего тона полковника и сухо сказала:
– Я поехала к отцу и потребовала у него объяснений.
– А он? Все отрицал?
– Нет, ну зачем? Он сразу же во всем признался.
– А вы?
– Я? – Она через силу усмехнулась. – Я спросила его, зачем он это сделал.
– Зачем, папа?! Зачем ты это сделал?!
Наташа сжала кулачки и в ярости придвинулась к нему.
Они находились в том же самом кабинете в особняке, где через восемь месяцев Наташа будет рассказывать об обстоятельствах, связанных со смертью отца, но ни он, ни она пока, естественно, не подозревали об этом.
– Что сделал – конкретно? – хладнокровно ответствовал Борис Андреевич.
– Почему ты отобрал у меня мой магазин?!
Отец демонстративно поморщился от ее крика и хладнокровно сказал:
– Я сделал это, потому что ты, дочка, не понимаешь слов. Не понимаешь русского языка. Сколько раз я тебе говорил: твоя идея нежизнеспособна. Это тупик.
– Но магазин давал прибыль!..
– Прибыль? – презрительно усмехнулся отец. – Какая там прибыль – тысяча в месяц?
– Мне хватало.
– На эту твою так называемую прибыль невозможно даже развиваться. А тот бизнес, который не растет, – умирает. Это аксиома. У тебя не было элементарного запаса прочности. Малейшая подстава или толчок в спину – и твой бизнес рухнул бы.
– Пока что он рухнул из-за тебя.
– Нельзя строить бизнес на эксклюзивном товаре, основываясь на вкусах особенного потребителя. Вот если бы у тебя было двадцать магазинов, а этот, «Настоящий», – двадцать первым, тогда ладно. Тогда можно продавать всякую ерунду вроде пророщенных бобов.
– Но их покупали!..
– Кто? Две с половиной модели?.. Как ты не поймешь, Наташенька, чем проще товар, которым ты торгуешь, тем больше шансов раскрутиться. Я тебе сто раз об этом говорил. Водка, хлеб, пиво, макароны…
– Ага, а еще – оружие, наркотики, женщины.
– Нет, – покачал головой отец, – ты упрямая. Ты действительно не понимаешь слов. Именно потому я и поступил так, как поступил.