Куявия

– Все равно придется подойти, – сказал Иггельд.

– Понимаю, – ответил человечек со вздохом. – Да я что, я только опасаюсь, ваша милость, но не перечу…

На лице Барвника сильнейшее разочарование. Он спросил сверху:

– Скажи, уважаемый, откуда на тебе этот плащ и эти сапоги?

Человечек заколебался, глаза быстро метнули по сторонам пытливые взгляды. Иггельд сказал резко:

– Только отвечай быстро и четко! Перед тобой не простой дракон, он чует ложь и сожрет сразу же. Выбирай!

Беженец вздохнул, плечи поднялись и опустились.

– А что рассказывать, – буркнул он нехотя. – Мы сперва скитались вместе с Тулеем, потом он нас отпустил Сказал, с ним опасно, наверняка скоро погибнет. Видать, чуял, что выдадут. Вот и ушли мы с моим господином Щажардом прямо в горы. Там башни колдунов, артане туда не сунутся… ну, все так думали. Высоко в горах застала ночь, а что за ночи в горах – настоящая зима среди лета!.. Начали замерзать, а у нас ни еды, ни топлива, чтобы разжечь костер… Чую, что до рассвета еще далеко, солнце бы согрело, но не дотянем, застынем до смерти Мой господин и говорит: у нас обоих совсем не зимние одежды, замерзнем. Если я отдам тебе свою одежду – останешься в живых. Если ты отдашь мне одежду, останусь живым я Но я великий и знающий многие тайны человек, моя жизнь нужна стране, мне умирать негоже. А ты – простолюдин, человек заурядный, твоя смерть – не событие. Лучше ты отдай мне свою одежду…

Он умолк, угрюмо зыркнул на Иггельда быстрыми глазами простого здорового человека

– И что ты сделал? – спросил Иггельд и показал взглядом на Малыша. Тот приподнял голову и посмотрел на человека оценивающим взглядом.

– Что я сделал, что я сделал, – сказал беженец быстро, – что каждый бы на моем месте!.. Отвечаю ему, что да, я простолюдин, никаких государственных тайн и вообще знаний у меня нет, всю жизнь навоз убирал да тарелки мыл, читать-писать не умею, но и я человек, значитца… К тому же еще и куяв, а нам жизнь дорога, так что мне начхать на все, что не есть я .. Для нас, простых людей, нет разницы между жизнью знатного бера или даже князя и жизнью его слуги. А интересы страны – плевать, мне мои интересы дороже. На том стоит Куявия.

Барвник слушал молча, сказал с печалью:

– Да, мы не артане… И что дальше?

Беженец, ободренный его печальными словами, в которых не ощутил угрозы, сказал уже живее:

– А что дальше? Он же государственный человек, об интересах страны… Чтобы не замерзли оба, снял с себя этот плащ, в самом деле очень теплый, сапоги тоже сам снял, клянусь, отдал мне. Еще и сказал, клянусь, что, видать, плохой он правитель… Ну вот и все. К рассвету уже окоченел, а я в двух одежках остался жив, на мне две рубахи, двое штанов, а в мешке – мои сапоги и мой дырявый плащ, ночью я укрываюсь обоими.

Барвник вздохнул, сказал Иггельду надтреснутым голосом:

– Я узнал все, мне достаточно.

– Тогда летим, – ответил Иггельд.

Малыш дождался, когда на спине перестало топать и скрестись, оттолкнулся мощно и бросил свое мускулистое тело в синее небо. Крылья ударили по воздуху, с удовольствием примяли, швыряя тело высоко-высоко. Встречный ветер ревел и тонко свистел в ноздрях. Малыш фыркнул, закрыл их особыми кожистыми скидками, нужны только в таком вот стремительном полете, когда так хорошо…

Иггельд пару раз оглядывался на старого мага, но тот сгорбился, пребывая в скорбной задумчивости, даже не смотрел на дивный вид с высоты

Долина раскрылась там, внизу, как ровная и пустая котловина среди отвесных гор, в самом деле похожая на дно исполинского чугунного котла, треснутого, с отвалившейся с одного боку узкой вертикальной полоской, через которую и можно мелким человечкам попасть в тот удивительный котел

Дракон сделал широкий полукруг, зашел с другой стороны и пошел резко вниз, у Барвника желудок поднялся к горлу. Каменистая земля надвигалась снизу стремительно, во все стороны разбежались дома, скалы Дракон падал на ровное место, крылья трещали и лопотали на ветру, по земле широким кольцом понесся ветер, поднимая пыль.

Желудок резко опустился, сразу став тяжелым, как будто в нем оказался валун, Барвник не успел глазом мигнуть, как скрежетнул камень под когтями дракона, зверь мягко присел к земле, а потом и вовсе лег.

Иггельд сбросил ремни, повернулся и расстегнул пряжку на поясе Барвника:

– Это и есть наша Долина!

От далеких домов показались люди, но посмотрели и пошли по своим делам, а из пещер выскочили двое, один сразу замахал руками, заорал: