Куявия

Даже простолюдины оставляли дома и, схватив косу или вилы, шли с его войском. Если и сомневался вначале, что за ним пойдут, то теперь сам едва удерживал слезы, глядя на их самоотверженность, готовность отдать жизни за ту землю, которую совсем недавно предали. Все шли как на веселье, на праздник, с радостными лицами, часто затягивали песни.

Наконец спуск вывел на последний, уже невысокий перевал, а впереди открылась бесконечная зеленая равнина. Спасительные горы остались за спиной. Кони вышли в пугающе просторную, просто бескрайнюю степь, чуть ли не артанскую, и благословенные горы теперь отдалялись с каждым конским шагом. Иггельд ощутил беспомощность, но посмотрел на веселые лица воинов, напомнил себе, что эта равнина надолго станет его родным домом. По крайней мере, пока последний артанин не покинет ее пределы.

Антланец наконец перебрался из телеги в конское седло. Бледный, повязка с засохшими пятнами крови выглядывала из-под железного шлема, но телегу отослал в задние ряды, а сам ехал рядом с Иггельдом, как пастух поглядывая за теми из сынов, кто серьезных ран не получил и сейчас двигался далеко впереди.

– Тревога, – сказал он негромко. Рука двинулась к рукояти меча, поморщился от боли в раненом плече. – Подождем.

– Где? – спросил Иггельд.

– Просто замри, – посоветовал Антланец.

Бусел остановился далеко впереди, ухитрившись отыскать небольшой холм. Рука предостерегающе вскинута, даже конь застыл с поднятым копытом. Антланец после паузы поехал к нему. Иггельд стегнул коня и оказался на вершинке раньше раненого исполина.

Вдали пыльное облако, в недрах сверкают искорки, так выдают себя обнаженные мечи или острия поднятых к небу копий. Но, мелькнула тревожная мысль, так же блещут и топоры, которые артане любят подбрасывать на скаку, чтобы побахвалиться мастерством.

Он быстро оглядел войско. Народу много, но не выдержат удара артанской конницы, не выдержат…

Бусел сказал быстро и радостно:

– Это наши!

– Кто?

– Куявская панцирная конница!

Куявская, мелькнуло в голове Иггельда, еще не значит, что наша. Он крикнул Чубу:

– Давай со своей сотней вперед. Остальным остановиться. Оружие к бою!

Малыша позвать, что ли, мелькнула мысль, поднял голову к небу, где он там, бедный, неплохо бы покормить, сам большой, догадается, в небе увидел маленький крестик, все хорошо, и тут же устыдился. А что, если в самом деле артане, а среди них два каменных великана Меривой и Франк, чьи стрелы разбивают в щепки даже столетние дубы?

Пыльное облако медленно относило ветром в сторону. Проступила плотная колышущаяся масса, над нею остро блистают искры – это вскинутые к небу копья, вскоре глаза различили крохотных скачущих всадников. Идут плотным строем, как ходят куявы, солнце высвечивает доспехи. Все блестит, как жар, горит победным огнем.

Куявская конница их заметила, у Иггельда перехватило дух, когда над скачущей массой полыхнул трепещущий огонь – это тысячи рук выдернули из ножей мечи и вскинули над головами. Сердце дрогнуло в страхе – это сигнал к бою, но остроглазый Бусел прокричал издали:

– Они приветствуют вас, великий князь!

Конница все убыстряла бег, Иггельд ощутил, как под тяжестью скачущих коней подрагивает земля Под артанской тоже вздрагивает, он помнил это жуткое ощущение, но сейчас куявское войско сопровождает ровный мощный гул, и сердце застучало трепетно и радостно.

Ни одно облачко не заслонило солнца, всадники блестят доспехами, великолепной упряжью, богатыми попонами. У многих на шлемах кичливо колышутся пестрые перья диковинных птиц. Железные щиты дивной работы украшены серебром, богатой насечкой, а сами всадники выглядят сильными, сытыми, здоровыми, готовыми в бой, в любую сечу.

Они сбавили бег, подтягиваются задние, и вот уже к холму, откуда за ними наблюдал Иггельд, текут плотные как смола живые реки. Иггельд рассмотрел радостные лица под шлемами искусной работы, успел залюбоваться панцирями столичных оружейников, где сталь такой высокой закалки, что никакая стрела не пробьет, надо иметь немалую силу и тяжелый топор, чтобы повредить такую скорлупу, и к тому же эти панцирные конники целиком в железе: руки и ноги скрыты щитками из лучшей стали, а под панцирями углядел кольчуги, что укрывают тела в уязвимых местах сочленений.

Сколько ни грабь Куявию, подумал невольно, эта богатейшая страна все равно может выставить как горы золота, хлеба, мяса и рыбы, так и прекрасное войско, вооруженное до зубов и укрытое доспехами так, что не снилось даже богатым вантийцам.