Фарамунд

Когда он выдернул меч, кровь ударила темным фонтаном. Струйки расплескались вокруг, Фарамунд отступил, меч держал наготове. Колдун все еще мог превратиться в нечто страшное, пугающее, по спине пробегала дрожь от одной мысли, что сейчас перед ним окажется чудовище...

Глава 36

Вряд ли такой выдержал бы пытки, скорее — выдал бы всех, но Фарамунд чувствовал, как из глубин души поднимается темный страх: колдун мог бы связать другим заклятием, превратил бы в жабу... Нет, безопаснее было его сразу.

Вернулся в свои покои, жадно напился, вылил ковш холодной воды на голову. Стражи еще стояли с каменными лицами. Мелькнула мысль, что если бы такого колдуна да себе на службу: любую бы крепость брал без крови! Что за мощь, что за силы брошены именно против него...

В тишине грохнуло. Он подпрыгнул, дико обернулся. Рикигур нагнулся за мечом, что вывалился из ослабевших пальцев. Фюстель шевелился, оглядывался с недоумением. Его глаза выпучились как у рака, с обнаженным мечом подскочил к Фарамунду:

— Рекс!.. Что это за... что за люди?

Рикигур подхватил меч и тоже оказался рядом, пытаясь оттеснить Фарамунда и загородить собой. Фарамунд сказал быстро:

— Запомните: это вы их убили.

Рикигур воскликнул:

— Мы?..

Лица у обоих стали отчаянными. Даже в слабом свете стало видно, как побледнели щеки Рикигура, а Фюстель, напротив, выпрямился, желваки играют, а глаза... словно прощаются. Да и Рикигур слишком горяч, может покончить с собой, смывая позор кровью.

— Слушайте внимательно, — велел он жестко. — Никто не должен знать, что их убил я. Это не потому, что я спасаю ваши шкуры... и честь, а просто не хочу, чтобы кто-то решил, будто у нас одни сонные увальни!

— Рекс, — сказал Фюстель. — позволь мне умереть...

— Позволяю, — ответил Фарамунд и добавил жестко, — но не здесь и не сейчас! А на поле брани, когда это будет необходимо. Не раньше. Сейчас же скажете... да-да, скажете!.. Заставьте повернуться языки!.. Скажете, что это вы их убили, едва они вошли в дом. И что все как свиньи перепились, спали, позволили войти во двор, даже в дом, и только возле покоев рекса вы их остановили. Они попытались сопротивляться, но вы их убили! Запомнили?

Оба смотрели непонимающе. Он видел, что в их честных сердцах кипит стыд, в головах полное смятение, ни одной мысли. С какой стати рекс отказывается от славы, а передает ее им, опозорившим свои имена навеки?

Наконец Рикигур, более сообразительный, спросил с надеждой:

— Это хитрость, да?.. Чтобы заманить еще?..

Фарамунд запоздало подумал, что эдак, в самом деле, провоцирует послать новых убийц, кивнул:

— Да, так.

Фюстель воскликнул с неистовой мукой в голосе:

— Рекс!.. Ничто и никогда... только позволь... Кровь свою отдам за тебя по капле! Муха не пролетит, комар не проберется...

Фарамунд кивнул:

— Ты, Рикигур, стой у дверей, как и стоял, а ты, Фюстель, разбуди челядь. Пусть уберут трупы, вымоют пол. Помните, дело не в личной славе или позоре, а в славе или позоре нашего народа. А для этого важнее, чтобы врагов перехватывали и убивали стражи, а не сам рекс.

Он уже понимал, что у него никогда не будет более преданных людей. Так и останется у них, что вождь спасал грозную репутацию своих друзей. Кто-то, более дальновидный, решит, что он поддерживает грозную репутацию своих людей вообще, что для правителя умнее и правильнее, чем бахвалиться своими подвигами.

Но его не оставляло ощущение, что есть и третья причина.

Настоящая.

Фюстель приволок двух мужиков, заспанную бабу с ведром воды и половой тряпкой. Она терла глаза, зевала, натыкалась на стены, расплескивая по дороге воду. А когда все трое увидели убитых, челядинцы ахнули, бабы взвыла и выронила ведро. Вода плеснула Фарамунду на ноги.

Он выругался, отскочил:

— Все убрать, вычистить! Быстро.

Со двора донесся шум. Фарамунд прислушался, раздраженные голоса раздавались со стороны барака.

— Оставайтесь на месте, — велел он стражам.

Фюстель кивнул, глаза преданные, Рикигур с обнаженным мечом в руке подозрительно осматривался по сторонам, взгляд проникал в каждую щелку. Снизу по лестнице кто-то бежал, затем послышался топот множества ног.

Рикигур и Фюстель обнажили мечи, попытались загородить рекса. Это был Вехульд, лицо растерянное:

— Рекс!.. Какой-то чужак пробрался к нам в барак!..

Фарамунд спросил быстро:

— И что же?

— Да странно как-то, — выпалил Вехульд. — Я проснулся, обнаружил труп в луже крови. Поднял всех, стал допытываться... А Допш заявил, что это он убил чужака, но тут же его свалил сон... Что-то странное, рекс.