Уши в трубочку

– Это не наши!

Я спросил зло:

– А кто же еще?..

И сам осекся, ведь это значит, что и ее намереваются изжарить, как микроба в лесном пожаре. Урган выплюнул сгусток крови на ладонь, прохрипел сдавленным голосом:

– Это могут быть бгагисты… или корсанги…

– Обстреливают из тяжелых орудий? – предположил один десантник.

– Или сбрасывают континентальные бомбы, – ответил Урган.

Я покосился на императрицу, ее глаза вылезают из орбит, дрожит не понарошку, зубы стучат.

– Или же мятежные бароны, – сказал я саркастически, – решили в отсутствие императрицы устроить дворцовый переворот. Уверен, ее уже сместили! А на всякий случай послали крейсер, чтобы обстрелял с орбиты. Если надо, весь континент опустит в лаву.

Горячий ветер превратился в ураган, кожу обжигает, губы полопались, а выбрызнувшаяся кровь сразу же запеклась от неимоверного жара. Я задыхался, пытался закрыть ладонями лицо, потом лег на императрицу и попытался закрыть ее всем телом. Земля глухо застонала, донесся далекий подземный гул. Я ощутил, что огромная тектоническая плита разламывается от неимоверной тяжести расплавленного металла, это же миллиарды тонн, сейчас все это от горизонта и до горизонта опустится в океан магмы…

Жуткий тяжелый грохот едва пробился сквозь рев раскаленного воздуха. Между нами и оранжевой стеной жидкого металла вздыбилась земля. Из руин поднялась исполинская металлическая фигура, массивная, как египетская пирамида. Суперробот повернулся к надвигающейся волне разрушения, обе руки поднялись в повелительном жесте. Оранжевая стена металла, замедляя бег, достигла его и охватила до пояса. И в тот же миг застыла, превращаясь в серую ноздреватую массу.

Мир померк, словно наступили сумерки, а все еще горячий воздух показался мне живительной прохладой после той обжигающей жути. Грохот утих, а волна осталась в том положении, в какой ее застал повелительный жест подземного исполина. Он повернулся ко мне, голос с высоты прозвучал, как труба архангела в Судный день:

– Я ваш слуга, мой король!.. Какие будут приказы?

Я приподнялся, мои руки все еще сжимают императрицу.

– Уничтожь тех, кто это сделал!

Ответ прозвучал почти мгновенно:

– Сделано. Чужой звездолет превращен в плазму. Что еще?

– Переверни машину… Если что-то испортилось, починить сможешь?

– Смогу, – ответил робот, – но не проще ли вам воспользоваться моими услугами?

Я сказал, все еще с трудом переводя дыхание:

– Да, конечно… Но почему ты решил слушаться меня?

С высоты грянул могучий, как голос самой судьбы, голос:

– Я всегда служил Королям, которых теперь принято называть Первыми. А сейчас служу их потомку.

Урган с шумом выдохнул, до этого все держал в себе, чуть не лопнул, десантники выпрямились и отдали мне честь. Я пробормотал:

– А как ты узнал, что это я – потомок Первых Королей, которым ты присягал?

Он ответил довольным голосом могучего воеводы, что сохранил всю силу и стать молодости:

– Я и в глубинах земли все слышу… Когда дошел слух, что явился наследник, мое железное сердце затрепетало, а душа воспарила. Я сказал себе, что пришел конец моему добровольному заточению на долгие десять миллионов лет! Я понял, что немедленно приду на службу, как только нога наследника ступит на эту планету… Но я немного просчитался, за эти десять миллионов лет надо мной сформировались новые тектонические плиты, а я под собственным весом опустился едва ли не до центра планеты. Последние сто тысяч лет я плавал в океане расплавленной магмы… Пока выбрался… но теперь я полон сил!

– Ничего, – сказал я, – ты все равно явился вовремя. А теперь отнеси нас к Сокровищнице Первых Королей. К самой большой!

Урган слабо поправил:

– Ко Входу.

– Ко Входу, – повторил я.

На землю опустилась гигантская ладонь, мгновенно приняла форму лифта. Мы вошли все пятеро, императрицу я держал крепко-накрепко, да она вроде бы и не пытается бежать, поверила, что подданные попытались свергнуть монархию. Или заменить одну династию другой.

Кабинка дрогнула, я ощутил дурноту, в тот же миг дверцы исчезли, превращаясь снова в ладонь. Мы оказались на вытоптанной площадке, а в двух шагах зияет вход в самую обыкновенную пещеру. Урган и десантники оглядывались ошалело, а под моим взглядом все трое вытягивались в струнку.