Империя Зла

Океан в той части из красного стал алым, затем оранжевым, небо тоже стало алым, а затем, когда уже вся вода, казалось, кипит, из-за края выдвинулся раскаленный слиток оранжевого солнца.

Лучи моментально пронзили верхушки волн, сделав их прозрачными как стекло, пронеслись, как показалось лейтенанту Грейсу, по волнам наподобие плоского камешка, какие он часто бросал в детстве, загадывая, сколько раз подпрыгнут, ударившись о воду. Один из эмигрантов, что служит на их крейсере, называет их по-русски «блинчиками»

Вода стала настольно пугающе прозрачной, что Грейс даже покрепче сжал поручни, убеждая себя в надежности атомного авианосца «Четвертый Рим» с его четырьмя сотнями ракетных самолетов, ультрасовременной радарной установкой, его ударной мощью, равной всему флоту Франции и Англии, вместе взятым.

Вообще-то на кораблях царит приподнятое настроение. В подобных походах жалование автоматически увеличивается в полтора раза, а при любой встрече с русскими – вдвое. От варваров никогда не знаешь, чего ждать, потому повышенную нервозность, по совету пхихоаналитиков, снимали денежными премиями, дополнительными отпусками, повышениями в звании.

На верхней палубе к командующему флотом Стоуну подошел генерал Махаднер, в его распоряжении двести новейших истребителей, что в нетерпеливом ожидании замерли на палубе авианосца.

– Что слышно о скифах? – поинтересовался он.

– И видно, и слышно, – ответил Стоун. – С наших спутников видно, какие газеты читают у них на палубах... среди скифов есть и грамотные... ха-ха!... Это все у меня на экране. Снимки распечатываются каждые десять минут, я разослал уже по кораблям.

Махаднер сказал многозначительно:

– Техника – это много. Вся Америка на технике! Но мы, люди старшего поколения, привыкли больше доверять человеческому глазу. Я думаю, пора запустить моих орлов. Пусть пройдутся над их пирогами, посмотрят. Да и те их увидят, в штаны наложат.

– Рано, – ответил Стоун лаконично.

– Почему? Уже сблизились, дозаправки в воздухе не требуется.

– Пока рановато.

Махаднер недовольно похрюкивал, а Стоун сдерживал усмешку. Летчикам помимо полуторной и двойной оплаты причитаются еще и наградные, если на малой высоте пройдут над советским кораблем, сфотографирует... Правда, это относилось к советским кораблям, а теперь это уже русский флот, но в Штатах резонно считают, что Россия – тот же СССР, только без коросты, а значит, злее, сильнее и подвижнее.

И все-таки Стоун чувствовал странную нервозность, хотя и знал, что в его руках мощь, которой не располагает президентишка Франции или там какой-то Европы. Хотя нет, Европа – это не страна, а сборище дряхлеющих государств, которые пора уже рассматривать просто как географическое понятие.

Взрыв на базе, что у границ России! И хотя Россия тоже высказала осуждение, но как-то сквозь зубы, а главное – ухитрилась придать такую форму, что, мол, нехорошо любое применение силы, давления, демонстрации превосходства в мощи, а не... ха-ха!.. в искусстве, науке и философии.

Корпус психоаналитиков день и ночь снимал стрессы с офицерского состава, до рядовых руки не доходили. Всех ужасала вообще-то нелепая мысль, что нечто подобное может произойти и здесь. И хотя сама мысль нелепа: к флоту не допустят на расстояние пушечного выстрела не то, что чужой корабль с чемоданной бомбой, но даже воробья, однако в души заползал черный страх, животный ужас, от которого холодели внутренности, челюсти сжимались. Каждый начинал судорожно разговаривать, хохотать, включать музыку погромче, а групповые оргии гомосексуалистов охватили весь состав флота. Психоаналитики посоветовали Стоуну пока не вмешиваться. Люди снимают стресс как могут. Можно даже пока закрыть глаза на резко возросший процент транссексуалов среди рядовых, а травести появились даже в составе высшего офицерства. Спросом пользовался силикон, который вводили под кожу, чтобы придать тому или иному лейтенанту или майору женские округлости ягодиц.

Стоун решился на беспрецедентную меру: конфисковал все видеокамеры у рядового состава. Слишком много снимают быт, где в ходу наркотики, групповой секс рядовых с офицерами, что вообще-то приветствуется, как мера сближения, но в глазах общественности армия Штатов должна выглядеть чистой, крутой, свирепой и с крепкими моральными устоями с уклоном в славное прошлое.

Он мрачно смотрел в исполинский экран, морские пейзажи успокаивают нервы, а на таком огромном экране волны выглядят даже лучше, чем в натуре, когда веет сыростью, когда ветер швыряет в лицо соленые брызги, и в любой момент можно подхватить насморк.