Предпоследний герой

– Не могу поверить! – развела руками Настя. – Эжен – он ведь был всегда таким правильным!… Я имею в виду, – оговорилась она, – правильным в том, что касалось его работы!…

– Милочка моя! – снисходительно произнесла Ирина Егоровна. – Но ведь он видел, как все кругом воруют! Как Горбачев и Шеварднадзе распродают нашу страну! И весь социалистический лагерь тоже!… Видел, как наша страна разваливается!… А сколько они там, – мать потыкала указательным пальцем в потолок, – на самом верху, взяток получили, чтобы поскорей Германию объединили!… Одна Нобелевская премия Горбачеву чего стоит!… Да неужели ты думаешь, что твой Эжен железный?…

– Да нет, он далеко не железный, – усмехнулась Настя, думая о своем: каким порой жалким выглядел Эжен в их семейных спорах…

– …Но… Но это решение: помогать чеху, – продолжала мать, покосившись на Настю, – далось Эжену нелегко. Очень нелегко… Тут он как раз возвратился ненадолго в Москву… Я видела, как он мучается… Как что-то его гложет… А он даже не мог поделиться с тобой. Ведь ты ушла от него. Можно сказать, предала…

– Мама!… – возмутилась Настя.

– Что? Разве я не права? Ты ведь тогда ушла от него к этому голодранцу. К Арсению!…

– Это он меня выгнал, Эжен.

– Да, выгнал!… Выгнал, потому что ты стала опять встречаться с этим отребьем!…

– Мама, перестань! Я сейчас уйду. Я не стану слушать эти оскорбления!

– Тебя я не оскорбляю. А этому твоему Сеньке – и поделом!…

– Ладно, мама, – устало-примиряюще сказала Настя. – Давай не будем ссориться. Ведь мы говорим об Эжене? Ну и давай про него…

– Ну, если ты настаиваешь, – с видом вдовствующей королевы произнесла мать.

– Так что же было дальше?

– А дальше… В Москве Эженчик обратился ко мне.

– К тебе?!

– Ну да. К кому же он еще мог обратиться!… Он знал, что у меня есть возможности… Связи… Которые остались еще со времен бабушки и дедушки… И вот он обратился ко мне и спросил: есть ли у меня какие-то надежные люди в банковской сфере… Люди, которым известна западная финансовая система… И к которым можно выйти с конфиденциальной просьбой… Когда я его спросила, зачем, он мне честно, как на духу, рассказал всю эту историю… Я в первый момент даже не поверила – но… Не могла же я, в самом деле, не доверять Эжену…

– Да уж, ваши с ним особые отношения мне хорошо известны, – не удержалась от шпильки Настя: правда, благоразумно произнесла эти слова тихо.

– Что? – Мать сделала вид, что не расслышала.

– Ничего, продолжай.

– Короче говоря, – ответила Ирина Егоровна, – у меня был очень хороший друг… Да, можно сказать: именно друг…

Мать на пару секунд прервалась и мечтательно улыбнулась. Настя поняла: этот друг также входил в число ее интимных знакомых. Интересно, сколько же их было: мужчин, с которыми мать спала – ради удовольствия или для того, чтобы создать и укрепить свои «многочисленные связи»?

– Он, мой друг, – продолжила Ирина Егоровна, – много лет проработал во Внешэкономбанке… И замечательно знал западную банковскую систему… Я втайне поговорила с ним… И он вызвался нам помочь…

– Вам?!

– Ну да, нам с Эженом… Неужели ты думаешь, что я в этой операции не вошла, так сказать, в долю?… Ну а дальше – дело техники. Финансовой техники… Вкратце, дело было так. Этот чех из руководства КПЧ перевел, якобы для выполнения некого контракта, на счет одного голландского банка энную сумму денег…

Мать встала и вытащила из ящика лист бумаги (на них обычно она записывала траты и кулинарные рецепты). Взяла ручку. Затем нарисовала круг, пометила его «ЧССР, ПРАГА, ДЕНЬГИ КПЧ». От этого круга нарисовала стрелочку к другому, внутри которого написала: «ГОЛЛАНДИЯ, ЗАПАДНЫЙ БАНК».

На секунду возникло ощущение, что Настя – маленькая, а мать объясняет ей, в перерыве между готовкой, решение трудной задачи. Как давно это было!…

И как редко вообще такое бывало!…

Настя тряхнула головой.

– Затем, – продолжала Ирина Егоровна, – эти чешские деньги разбивались на пять частей. И их переводили в пять других разных банков. Тоже, естественно, западных. Расположенных по всему миру…

Мать нарисовала пять кружков поменьше и из большого, голландского круга протянула пять стрелочек к ним.

– Потом, – сказала она, – эти деньги, автономно друг от друга, раскидывали по другим заграничным банкам… И так мой друг проделывал с ними много раз…

За каждым из маленьких кружков потянулась на бумаге цепочка из других кругов.