Предпоследний герой

Первый, второй, третий, четвертый, пятый… Каждую цепочку пронизывала стрелочка…

– Это делалось для того, – продолжала Ирина Егоровна, – чтобы замести следы. Чтобы никто, никакая финансовая разведка деньги не обнаружила… Он придумал всю эту схему – мой приятель-финансист… Очень, очень умный человек… Жаль, что я тебя в свое время с ним не познакомила…

– Еще не поздно, – усмехнулась Настя.

Она не понимала: воспринимать ли ей всерьез историю, рассказанную матерью? Уж очень странно, почти неправдоподобно-детективно она звучала: чешский предатель, Эжен, как его конфидент, переводы денег, западные банки… Может, мать после своего чудесного излечения от смертельной болезни тронулась умом? Может, это какое-нибудь побочное действие Сенькиного катрана: безудержное фантазирование?…

Однако мать, надо отдать ей должное, выглядела донельзя серьезной и здравой. И потом: если все рассказанное ею – только фантазия, как же тогда быть с тем иностранцем, что подошел сегодня к Насте? Как быть с приветом от Эжена из Венеции? Это что – тоже фантазия?… Но вот же оно, Эженово обручальное кольцо, – лежит в бархатной коробочке в ее сумке!…

– Познакомить тебя с финансистом? – переспросила мать и отрубила: – Поздно. Его уже нет в Союзе. Он теперь в Англии проживает. Кстати, на эти самые деньги… Он, мой друг, конечно же, их заслужил… Эту цепочку, – мать потыкала ручкой в листок, – он гениально придумал…

– Ну и где же они, эти цепочки, кончаются? – спросила Настя. – И на ком?

– Как «на ком»?… Одна часть денег, я тебе уже сказала, пошла моему другу, этому банковскому работнику… Который теперь в Англии…

В конце первой цепочки появился кружок с надписью внутри: «БАНКИР».

– Ну а большая часть средств попала к тому самому чеху из бывшего руководства ЧССР…

Еще три стрелки сошлись в один здоровенный круг, подписанный: «ЧЕХ».

– …Он, кстати, после «бархатной революции», в феврале прошлого, девяностого года, куда-то исчез. Бесследно исчез… И где он сейчас, никто не знает… Наверное, живет где-нибудь на Карибах под чужой фамилией…

– Ну а ты? Вы с Эженом?

Мать выдержала паузу. Настя не торопила ее. Она понимала, что сейчас должно последовать самое важное. Тем более что на материном рисунке осталась еще одна незаконченная цепочка.

– …А двадцать процентов всей суммы, – торжественно произнесла Ирина Егоровна, – переведены на счет, доступ к которому имеют двое…

Мать очертила на листочке круг, замыкающий последнюю цепочку.

– …И эти двое, – она ткнула пальцем в листок, – это, во-первых, как ты понимаешь, Эжен… И – я.

Несмотря на то, что Настя ожидала чего-то подобного, она не удержалась, ахнула.

– Да, – повторила Ирина Егоровна. – Двое. Одновременно Эжен – и я.

Она смяла листок со схемой и бросила его в пепельницу. Чиркнула спичкой, подожгла. Отсвет огня упал на ее лицо.

«Натуральный шпионский детектив, – с иронией подумала Настя. – Эжен – Штирлиц какой-то…»

Вместе с тем она почему-то верила во все то, что рассказывала мать. Слишком серьезным человеком была Ирина Егоровна, чтобы шутить или бредить.

– А знаешь ли ты, – спросила мать, – где, в каком банке находится этот наш с Эженом счет?

Настя не могла оторвать глаз от веселого огня в пепельнице.

Не дождавшись ответа, мать провозгласила:

– В «Банко ди Рома». В венецианском отделении этого банка.

– О боже, – пробормотала Настя. Она почувствовала, что кровь стремительно отливает от ее лица.

– Вот именно!… Теперь ты понимаешь, почему я сразу поверила?… Этой истории, что рассказал твой иностранец, курьер?… Я тут же поверила тебе, как только ты сказала, что Эжен ждет тебя именно в Венеции!…

– Господи… – проговорила Настя. Глаза ее наполнились слезами. – Значит, он действительно жив?… И это не шутка? Не провокация?…

– Думаю, нет, – важно кивнула Ирина Егоровна. – Это не провокация. Думаю, он вправду жив… Теперь скажи мне, – глаза ее вперились в лицо Насти, – этот твой сегодняшний незнакомец… Иностранец, курьер… Он не говорил тебе еще что-нибудь? Что-нибудь важное?

– В смысле?…

– Ну, может, он называл тебе какие-то непонятные цифры?… Буквы? Странные комбинации из букв и цифр?…

– Н-нет… Нет, точно нет.

– Н-да… Ну что ж… – задумчиво произнесла мать и добавила, глядя в пространство, странное: – Значит, он выбрал тебя…

– О чем ты, мама? – недоуменно воскликнула Настя.

– Так оно и должно было случиться… – не отвечая, проговорила Ирина Егоровна. – Я это предчувствовала…