Стоунхендж

Все земли полабских славян, будь это бодричи, лютичи или воинственные пруссы, должны стать землями Германии. Может быть, часть отдать Польше за ее верную службу прогрессу. Эти две страны не лучше полабов, надо признать, но они раньше их приняли новую веру, а с нею и правила Семи Тайных, которые направляют судьбы всего человечества.

Раньше признали их власть — первыми получат вознаграждение. Одновременно Тайные уничтожают последние очажки сопротивления, гасят последние искры старой веры.

Глава 14

Томас седлал коня, когда прозвучал сигнал тревоги. Лютичи обещали показать прямую дорогу до самого моря, по которой конь пройдет легко, не встречая завалов. А там за морем и лежат острова, которые Томас называет Британией.

Тревога не показалась Томасу серьезной. Что могло повредить такой укрепленной крепости, да еще затерянной в дремучем лесу? Но когда из длинных сараев, которые он называл казармами, начали выходить рядами вооруженные воины, он ухватил за плечо пробегающего подростка.

— Бодричи?

— Нет, заморские тепличи!

— Кто-кто?

Но мальчишка уже унесся. Яра седлала своего коня, а на двух запасных уже были навьючены мешки с мешками, едой, походным котлом и прочими необходимыми в походе вещами.

— Тепличами, — пояснила она, — зовут рыцарей. Не понимаю, что могут тут делать рыцари?

Что делают, подумал он зло. Папа римский объявлял крестовый поход и против этих людей. Ишь, владеют огромными пространствами прямо в сердце Европы! Они приняли христианство, но не признают власть папы, за что его верные вассалы стараются если не уничтожить непокорных, то хотя бы потеснить с их земель.

— Рыцарям до всего есть дело. Надо уезжать поскорее.

— Думаешь, они перехватят дорогу?

— Не знаю. Просто не хочу тут быть, когда начнется война.

— Война?

— А для чего еще рыцари? Где рыцари, там и война, подвиги, самопожертвование, воинская доблесть. Здесь такое скоро заварится!

Они были в седлах, когда в ворота вбежал запыхавшийся молодой воин.

— Крестоносцы!

Томас пришпорил коня.

— Вперед! Мы должны успеть!

Ворота еще были открыты, но за ними были конные дружины. Звенько, завидев Томаса и Яру, подбежал, утирая пот со лба. Он был в кольчуге, одетой на голое тело, в руке вместо дубины на этот раз держал меч.

— Томас! Они окружили крепость. Тебе лучше выехать через восточные ворота. Ты можешь сделать вид, что не знаешь нас, просто ехал мимо.

Томас оскорбился.

— Зачем мне врать?

— Если узнают, что ты дружен с нами...

— Но я в самом деле дружен с вами!

Он увидел устремленные на него глаза воинов-лютичей. Они были рослым народом. Таких рослых Томас еще не видел, настоящие гиганты, но как многие очень сильные люди они росли наивными и добродушными. Ломая медведя голыми руками, они не чувствовали нужды в оружии. И когда пришли закованные в железо рыцари, мелкие в кости, но выученные убивать многими способами, что благородно именовалось воинской наукой, эти добродушные дети просто не выстоят!

Яра видела, что на Томаса смотрят уважительно. Он был в шрамах, владел, как никто, мечом. Звенько им рассказал о его подвигах в землях таких дальних, что они казались сказочными, и сам Томас казался героем из сказки...

— Да что там, — вдруг сказал Томас и безнадежно махнул рукой. — Яра, отведи запасных коней в конюшню. А я посмотрю, вдруг да удастся собрать отряд для контратаки.

Звенько расплылся в широчайшей улыбке.

— Я был прав... Мы очень похожи! Я не утерпел, когда на тебя напали целой толпой, так не утерпел и ты...

Крестоносцы были поражены, приступив к осаде, когда со стены им прокричали, что их боевой вождь вызывает их вождя на поединок. А чтобы показать, насколько они, великие и непобедимые лютичи, лучше как воины, предлагают драться по всем рыцарским правилам!

Крестоносцы смеялись, переговаривались, но Гваделуп заметил, что на него посматривают насмешливо и ожидающе. Он вспыхнул, велел герольду:

— Передай, что я, великий магистр Ордена, встречу их воина так, как он заслуживает!

— Но поединки с язычниками...

— Это будет поединок воина с воином!

Некоторое время герольд сновал между воротами крепости и шатром магистра, затем заинтересованным рыцарям сообщили, что поединок состоится вблизи ворот — там широкое утоптанное место, дабы и со стен крепости народ мог видеть, как их воин повергнет ненавистного крестоносца и заставит наглотаться грязи.