Полет аистов

Прошел час. Забрезжил рассвет. Послышался голос Сары:

– Твои руки, Луи. Расскажи, что с ними случилось.

Разве я мог лгать Саре после того, что произошло? Наши лица скрывала темнота, впервые в жизни я мог без страха и стыда подробно рассказать о той трагедии.

– Я родился в Африке. В Нигере или Мали, точно не знаю. Мои родители уехали на черный континент в пятидесятые годы. Мой отец был врачом. Он лечил чернокожее население. В шестьдесят третьем году Поль и Марта Антиош перебрались в Центрально-Африканскую Республику – одну из самых отсталых стран на африканском континенте. Там они неутомимо продолжали свое дело. Мы с моим старшим братом так и росли, проводя половину времени в классах с кондиционером, а другую половину – в духоте непроходимых джунглей.

В те времена республикой управлял Давид Дако, который при всеобщем ликовании народа получил власть из рук самого Андре Мальро. Положение там было не бог весть какое, но и не катастрофическое. Во всяком случае, народ не желал смены правительства. Между тем в шестьдесят пятом году один человек решил все изменить: это был полковник Жан-Бедель Бокасса.

Он был обычным солдафоном, но единственным, кто получил унтер-офицерское звание. Кроме того, он был из одного с президентом племени мбака и приходился ему родичем. Естественно, ему и поручили возглавить армию, состоящую из одного пехотного батальона. Став начальником генерального штаба центральноафриканской армии, Бокасса начал постепенно прибирать власть к рукам. Во время торжественных парадов он расталкивал всех локтями и шел следом за Дако, оттерев министров и стуча себя кулаком в грудь, увешанную медалями. Он повсюду трезвонил о том, что власть по праву принадлежит именно ему, поскольку он старше президента. Никто не принимал его слова всерьез, поскольку его недооценивали. Все думали, что он всего лишь упрямый и мстительный пьяница. А между тем, заручившись поддержкой лейтенанта Банзы, – они смешали свою кровь, чтобы скрепить дружбу, – в конце шестьдесят пятого года Бокасса решил действовать. Если быть точным, накануне новогодних праздников.

Тридцать первого декабря в три часа дня он собрал свой батальон – несколько сот человек – и объяснил, что на вечер назначены учения. Его подчиненные удивились: им показалось странным, что маневры устраиваются накануне дня святого Сильвестра. От подобных замечаний Бокасса пришел в ярость. В семь вечера подразделения собрались в лагере Касаи. Некоторые солдаты обнаружили, что оружие заряжено боевыми, а не холостыми патронами, и попросили объяснений. Банза направил на них пистолет и приказал заткнуться. Все к чему-то готовились. В Банги уже начинался праздник.

Представь себе такую картину, Сара. В этом городе, где дома вылеплены из красной глины, где почти нет освещения, где полно заброшенных строений, заиграла музыка, и спиртное полилось рекой. Сторонники президента в жандармерии ни о чем не догадывались. Они танцевали, пили, веселились. В восемь тридцать Бокасса и Банза заманили в ловушку начальника бригады Анри Изамо. Тот без сопровождающих пришел в другой стратегический пункт заговорщиков, лагерь Ру. Бокасса приветливо его встретил и раскрыл ему план путча, дрожа от возбуждения. Изамо сначала не понял, а потом расхохотался. И тут же Банза ударил его саблей плашмя по затылку. Сообщники надели на Изамо наручники и бросили в подвал. Ситуация накалялась. Теперь следовало добраться до Давида Дако.

Воинская колонна отправилась в путь: сорок армейских машин камуфляжных цветов, набитых растерянными солдатами, едва начинавшими что-то понимать. Во главе зловещего кортежа ехали Бокасса и Банза, торжественно восседавшие в белом «Пежо-404». В тот вечер кроваво-красную землю поливал дождь. Легкий зимний дождь, который называли «манговым дождем», потому что, по поверью, он помогал расти этим фруктам с сахарной мякотью. По дороге навстречу колонне ехал майор Сана, сторонник Дако; он провожал домой своих родителей. Сана окаменел и прошептал: «А вот это уже государственный переворот». Прибыв во дворец Возрождения, солдаты тщетно искали президента. Дако нигде не было. Бокасса забеспокоился. Раздраженный, он бегал, орал, приказывал проверить, нет ли во дворце подземелий или тайников. Затем колонна вновь тронулась в путь. На сей раз войска распределились по разным стратегическим пунктам: радиостанция Банги, тюрьма, резиденции министров...

В городе воцарился всеобщий хаос. Мужчины и женщины, веселые и пьяные, услышали первые выстрелы. И началась паника. Все разбежались, стараясь спрятаться. Главные улицы были уже перекрыты, появились первые убитые. Бокасса совершенно обезумел, он избивал пленных, осыпал бранью своих людей, наконец, в полном изнеможении убрался в лагерь Ру. Он умирал от страха. Все еще могло повернуться вспять. Он не арестовал ни Дако, ни самых опасных его советников.