Под личиной

А что если?.. Я невольно вздрогнул и допил виски.

Нет, черт побери, нет! Не хочу об этом даже думать. Зачем кому-то может понадобиться моя жизнь? Месть, по идее исключена, а в остальном…

В остальном я чист. Ну, скажем так – почти чист. Естественно, не считая моих "подвигов" за бугром.

Однако, я почему-то совсем не верил, что коллеги из западных разведок только сейчас опомнились и решили свести счеты с Волкодавом. Что пройдено, то забыто. У них там тоже есть парни, с которыми в свое время мне очень хотелось увидеться с глазу на глаз…

Но то было тогда. А теперь они мемуары пишут и с умилением вспоминают о старых добрых временах.

Какая там к черту месть… Мы сражались если и не с открытым забралом, то по не писаным правилам, пусть и жестоким, но где-то даже рыцарским.

Только иногда, по решению политиканов, проваленные тайные операции вытаскивались на свет божий. В основном разведки решали свои дела полюбовно, обменивая провалившихся агентов без присутствия прессы и так называемой общественности.

Это была поэзия и проза шпионской действительности. Без всяких там вывертов. Настоящая, не книжная, жизнь.

А как иначе? Работа есть работа. Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. А руководству разведорганов – и наших, и чужих – страсть как не хочется признаваться перед своими вышестоящими боссами в собственных ошибках.

Поэтому такие вопросы часто решались по согласию и на доверии. Ты – мне, я – тебе. Вот и вся философия.

Вопрос под номером три…

Вот на него отвечать мне не хочется. Бр-р! Мороз по коже… Неужели мой любимый шеф, полковник – пардон, теперь генерал – Кончак, рубит концы?

Тогда я точно пропал. Мы с ним много чего натворили… Вдруг где-нибудь что-то всплыло?

С меня взятки гладки, а вот Кончаку, если я расколюсь, будет худо. Нынче в "конторе" снова начали наводить порядок. И, естественно, служба внутренней безопасности опять заработала на полную мощь.

Не исключено, что могут поднять и старые дела. А покопавшись в них и подняв документы моей фирмы, спросят: как это вы, гражданин Левада, сиречь Богатырев, умудрились за время своих командировок "в поле" сколотить очень даже неплохой капиталец?

Я, конечно, стану утверждать, что за бугром экономил на суточных и питался исключительно на халяву.

Ведь не секрет, что наиболее усваиваемыми, калорийными и полезными для здоровья являются именно халявные продукты. Потому я всегда был в отменной форме. Но боюсь, что мне не поверят.

Могу еще поплакаться товарищам из "конторы" в жилетку и порвать тельняшку на собственной груди, доказывая им, что тогда времена были такие, когда от себя гребли только курица и бульдозер. Мол, и я кровь от крови, плоть от плоти своей страны. И тоже принял посильное участие в приватизации всего, что плохо лежало.

Могу, но не буду. У державы я и копейки лишней не взял, а что касается "капусты", так я накосил ее на иноземных полях.

Как? А вот это мои личные проблемы. Своих я не продавал, и это главное. Так что всем заинтересованным господам привет, а бывшим коллегам – мои лучшие пожелания…

Уснул я далеко заполночь. Перед закрытыми глазами мельтешило волевое лицо Кончака. Он смотрел на меня своим змеиным взглядом и хищно ухмылялся. Чур меня!

Проснулся я от настойчивой трели телефонного звонка. Посмотрев на часы, я подхватился как ошпаренный: стрелки показывали одиннадцать!

– Алло, слушаю!

Оказалось, что мне звонили по мобильному телефону.

– Максим Семенович, у нас посетители!

Всполошенный голос Марьи разбудил меня окончательно.

– Они маются в ожидании уже битый час.

– Во-первых, доброе утро. А во-вторых, подождут, если такие настойчивые.

– Вы даже не спросите, кто?

– А зачем? Я никому аудиенцию на это время не назначал. Если пожаловала налоговая инспекция, то проводи их к главбуху. Если это менты, накрой им стол с коньяком и кофе. Ладно, шучу. Кто?

– Какие-то подозрительные типы…

Эту фразу Марья произнесла шепотом.

– Наглые?

Я немного встревожился.

– Нет. Ведут себя прилично. Окопались в приемной, листают журналы. Но не читают.

– Значит сильно волнуются или совсем тупые. А ты откуда говоришь?

– Из вашего кабинета.

– Молодец. Сколько их и что им нужно?

– Трое. Не объяснили. Говорят, что хотят побеседовать с вам тет-а-тет.

– Рэкетиры?

– Может быть. Здоровые лбы.

– Не было печали… Скажи им, что буду через полчаса. Я еще не брился и не завтракал. Ты только не трусь.