Мир без конца

Теперь Мостник знал, что в письме тайна, опасная тайна, которой боялись очень знатные особы. Эта тайна охраняла Томаса, хотя ему все-таки пришлось просить убежища в монастыре, где он и провел свою жизнь. «Если услышишь, что я умер, — сказал рыцарь маленькому Мерфину, — пожалуйста, выкопай письмо и передай священнику». Взрослый Мерфин захватил покрепче лопату и стал копать.

Он не был уверен, что точно понял рыцаря Лэнгли. Закопанное письмо оберегало его от насильственной смерти, но брат Томас умер в возрасте пятидесяти восьми лет от старости. Зодчий не знал, выкапывать ли письмо и в этом случае. В любом случае решит, что делать, когда прочтет. Ему очень хотелось узнать, что же там такое.

Мерфин, увы, не помнил, в каком именно месте закопал мешочек, и с первого раза не попал. Выкопал яму в восемнадцать дюймов и понял, что промахнулся: яма была всего в фут глубиной, это он помнил точно. Начал сначала, взяв на несколько дюймов левее, и на сей раз угадал. В футе под землей лопата наткнулась на что-то мягкое, но плотное. Архитектор отложил лопату и, запустив руки в яму, нащупал кусок древней сгнившей кожи. Мостник осторожно отделил ее от земли и вынул. Много лет назад этот кошель висел на поясе у Томаса.

Вытерев грязные руки о тунику, развязал его. Внутри лежал мешочек из промасленного сукна — целый. Мерфин развязал тесемки и вытащил пергаментный свиток, запечатанный восковой печатью, которая, несмотря на всю предосторожность, тут же раскрошилась. Медленно Мостник развернул пергамент. Пролежав тридцать четыре года в земле, тот на удивление хорошо сохранился. Увидев старательные каракули грамотного представителя знати, а не опытную руку писца, Мерфин сразу же понял, что это не официальный документ, а личное письмо. Архитектор начал читать. В приветствии говорилось:

«От Эдуарда, второго с этим именем, короля Англии, писано в замке Беркли, рукой его верного слуги сэра Томаса Лэнгли, возлюбленному старшему сыну Эдуарду, королевское приветствие и отцовская любовь».

Зодчий испугался. Письмо прежнего короля нынешнему. Рука, державшая пергамент, задрожала, мастер поднял глаза и осмотрелся, как будто кто-то мог подсматривать за ним из кустов.

«Мой возлюбленный сын, скоро ты услышишь, что я умер. Знай, что это неправда».

Фитцджеральд нахмурился. Этого он совсем не ожидал.

«Твоя мать, королева, супруга моего сердца, развратила и сбила с пути истинного Роланда, графа Ширинга, и его сыновей, подославших сюда убийц, но меня предупредил Томас, и злоумышленники были умерщвлены».

Значит, Лэнгли не убивал — наоборот, спас короля.

«Твоя мать, которой не удалось убить меня однажды, непременно попытается сделать это вторично, ибо она вместе со своим богомерзким фаворитом не может чувствовать себя в безопасности до тех пор, пока я жив. Посему я надел одежду одного из убитых преступников, мужчины моего сложения и облика, и несколько человек, которым щедро заплатили, поклянутся, что тело, обряженное в мой костюм, принадлежит королю. Твоя мать, увидев труп, конечно, поймет правду, но будет молчать, так как „усопший“ я ей не опасен и ни один мятежник или алчущий власти соперник не сможет на меня опереться».

Мерфин оторопел от изумления. Вся страна полагает, что Эдуард II умер. Одурачили всю Европу. Но что с ним сталось?

«Не стану тебе говорить, куда направляюсь, но знай, что я намерен оставить королевство и не возвращаться. Однако молю Бога о том, чтобы мне довелось увидеть тебя, прежде чем умру».

Почему Лэнгли закопал письмо, а не передал адресату? Потому что боялся за свою жизнь, а письмо надежно оберегало его. Королеве, заявившей о смерти супруга, нужно было заручиться молчанием тех немногих, кто знал правду. Мерфин вспомнил: примерно в те годы за разговоры о том, будто Эдуард II жив, обвинили в измене и обезглавили графа Кента.

Изабелла подослала людей убить Томаса, они нагнали его у самого Кингсбриджа, но тот при помощи десятилетнего Ральфа расправился с преследователями и стал ей опасен, так как мог вскрыть обман. Более того, у него имелось доказательство — письмо короля. Значит, в тот вечер, истекая кровью в госпитале Кингсбриджского аббатства, Лэнгли торговался с людьми королевы — графом Роландом и его сыновьями. Рыцарь обещал сохранить все в тайне, если его примут монахом. Понимая, что может считать себя в безопасности только в монастыре, Томас пригрозил: если королева не выполнит это условие, письмо, спрятанное в надежном месте, после его смерти будет предано огласке. И королеве пришлось сохранить ему жизнь.