Мир без конца

«А ты получил приличную взятку», — закончил про себя Ральф.

— Мне отвратительна мысль о том, чтобы Дэви был вознагражден за свое непослушание. Но другого выхода нет. Пусть берет землю.

— Вам придется разрешить ему жениться вопреки воле родителей.

Дэви уже просил его об этом, и Фитцджеральд отказал, однако после того разговора кое-что изменилось — эпидемия выкосила крестьян. Граф не любил менять свои решения, но женитьба Дэви на Амабел — еще приемлемая цена.

— Я дам ему разрешение, — кивнул он.

— Отлично.

— Пойдем, я лично предложу ему землю.

Нейт перепугался, но, разумеется, не посмел возразить. А Ширингу просто хотелось увидеть Гвенду. Было в крестьянке нечто такое, отчего у него пересыхало во рту. Свидания в маленькой охотничьей хижине хватило ненадолго, и в последние недели граф часто думал о ней. Его почему-то перестали радовать женщины, с которыми он обычно имел дело: молодые проститутки, девицы в тавернах, служанки. Все они делали вид, что получают несказанное удовольствие, но Фитцджеральд знал: это ради денег. Гвенда же не скрывала, что он ей неприятен, и содрогалась от его прикосновений, что странным образом ему нравилось, поскольку было честно и, следственно, чем-то настоящим. В охотничьей хижине Ральф потом кинул давней знакомой кошель с серебряными пенни, и она с такой силой отбросила его, что мешок с деньгами больно ударил графа в грудь.

— Они сегодня на Ручейном поле, собирают свой ячмень, — подсказал староста. — Я провожу.

Ральф, Алан и Сэм двинулись за Нейтом вдоль ручья по краю большого поля. Здесь всегда было ветрено, но сегодня ветерок дул мягкий, теплый, как грудь Гвенды. Какие-то полосы сжали, но лорд в отчаянии смотрел на перезревающий овес и зарастающий сорняком ячмень. На одном участке сжатая рожь валялась на земле, даже не увязанная в снопы.

Год назад, вернувшись с последней французской войны с пленным маркизом де Невшателем, за которого он потребовал выкуп в пятьдесят тысяч фунтов, граф Ширинг решил было, что денежным неурядицам конец. Однако родные маркиза не смогли собрать денег. Нечто подобное случилось и с французским королем Иоанном II Добрым, взятым в плен принцем Уэльским в битве при Пуатье. Иоанн четыре года жил в роскошном Савойском дворце герцога Ланкастерского, считаясь пленником. Потом английская сторона уменьшила размер выкупа, но французы так его полностью и не выплатили. Ральф тоже отправил Фернхилла в Невшатель договориться о новой сумме. Алан скостил ее до двадцати тысяч, но семейство не собрало и их. А затем маркиз умер от чумы, Фитцджеральд остался без денег, и ему вновь пришлось ломать голову, как собрать урожай.

Стоял полдень. Крестьяне обедали на краю поля. Гвенда, Вулфрик и Дэви сидели на земле под деревом и ели холодную свинину с сырым луком. Когда подъехали лошади, все вскочили. Граф двинулся им навстречу, махнув остальным рукой. На Гвенде было свободное зеленое платье, волосы убраны назад, отчего лицо несколько напоминало крысиную мордочку, руки грязные, под ногти забилась земля. Но, увидев ее, Ширинг мысленно раздел крестьянку, представил себе выражение покорности и отвращения на лице и загорелся. Отвернувшись от Гвенды, он обратил взгляд на мужа. Вулфрик смотрел на него прямо, без вызова, но бесстрашно. Каштановая с проседыо борода так и не покрыла шрам, оставленный мечом Ральфа.

— Вулфрик, твой сын хочет жениться на Амабел и взять земли Аннет.

Гвенда, которая так и не научилась говорить, только когда к ней обращаются, вспыхнула:

— Ты уже украл у меня одного сына. Теперь хочешь забрать второго?

Ральф пропустил ее слова мимо ушей.

— Кто заплатит гериот?

— Это тридцать шиллингов, — уточнил Нейт.

— У меня нет тридцати шиллингов, — бросил Вулфрик.

— Я могу заплатить, — спокойно вставил Дэви.

Он, должно быть, очень выгодно продал марену, если готов выложить такие деньги, подумал граф.

— Хорошо, — кивнул он. — В таком случае…

Дэви перебил:

— А на каких условиях вы предлагаете землю?

— Разумеется, на тех же, что держит Аннет, — возмущенно бросил Нейт.

— Тогда я благодарю графа, но не могу принять его щедрое предложение, — поклонился Дэви.

— Что ты такое говоришь, черт подери? — воскликнул Фитцджеральд.

— Я взял бы землю, милорд, но только как свободный крестьянин, с оброком, без барщины.