Наперегонки со смертью

– Момент…

Эскулап снова подошел к своему столику, на котором лежали разнообразные медицинские инструменты и стояли бутылочки с микстурами; наверное, сродни той, что он вколол мне.

Я приготовился к худшему. Несмотря на словесный понос, мои мозги продолжали работать, хотя я и видел себя как бы со стороны. Будто во мне сидели два человека: один болтал, что ни попадя, и смеялся словно полный дебил. А второй, клонированный двойник, безмолвно угнездился на ветке призрачного дерева как окаменевшая птичка и думал за обоих. Вот он-то как раз и понимал серьезность и даже трагичность происходящего, но изменить что-либо не мог.

Неужто финиш? Конец пути? Умереть так бесславно, от укола, словно подопытная лабораторная мышь… Да уж, точно, – кому суждена "стенка", тот не утонет… Память настойчиво возвращала меня к началу истории, когда я висел голый на балконе шестого этажа. Лучше бы я тогда свалился на асфальт…

Сделав над собой титаническое усилие, я закрыл глаза, чтобы не видеть холеной рожи барина, не отводившего взгляд от моего лица. Хоть так выскажу ему свое презрение. Эх, выжить бы, да потолковать с ним тет-а-тет…

Домыслить я не успел. Мне показалось, что наверху начали стучать отбойные молотки.

Звуки показались знакомыми, но из-за своего состояния я никак не мог сообразить, что это такое. Встревоженный хозяин коттеджа поднял глаза к потолку, будто намеревался пронзить взглядом бетонное перекрытие, и открыл рот, чтобы отдать распоряжение Коту, но тут заверещал сигнал внутренней связи и Илья Иосифович быстро схватил телефонную трубку.

– Какого черта?.. – начал было он, но тут же и заткнулся, чтобы выслушать сообщение.

Когда он вернул трубку в гнездо, на его лице не было и кровинки.

– На нас напали… – прохрипел он, оборачиваясь к Коту.

– Кто? – спросил тот.

– Неизвестно. Стреляют… Наверх! Все наверх!

Босс бросился к лифту. За ним последовал Кот и прикрепленные ко мне быки. В подземной "санчасти", а вернее, пыточной, воцарилось спокойствие. Эскулап как застыл со шприцем в руках, когда услышал известие о нападении, так и торчал словно пародия на врача в исполнении участника финального турнира КВН.

На переднем у нас передышка… Слова очень хорошей военной песни пришли мне в голову, но я мужественно стиснул зубы и не выпустил наружу ни единой нотки. Эйфория от укола постепенно сходила на нет.

Глава 29. СВАЛКА

Стрельба не затихала. Наоборот – усилилась. Похоже, били с автоматов и пистолетов. Что там за катавасия творится? Эта мысль меня волновала, но не настолько, чтобы я забыл о главном – пока суть да дело, мне хотелось освободить хотя бы одну руку. Эскулап шнырял по помещению туда-сюда как попавшая в западню крыса. Иногда он подходил к моему креслу и смотрел на меня загадочно и дико. Какие-то нехорошие мысли бродили под его плешивым черепом и я с невольным душевным молил всех святых, чтобы он оставил меня в покое. Этот чокнутый коновал по моим наблюдением был способен на что угодно. И мне очень хотелось как можно скорее предпринять хоть что-нибудь – пока я в состоянии более-менее здраво соображать и эффективно действовать. Понятно, при условии, что я смогу соскочить со своей цивилизованной дыбы.

Правая рука наконец начала понемногу двигаться. Ремень, которым она была пристегнута, изготовил из сыромятной кожи какой-то местный умелец. Потому кустарные путы постепенно растянулись и я смог сильным рывком вытащить кисть, при этом здорово поранив ее. Несмотря на то, что левая рука сильно кровоточила, я быстро освободил и правую. Но большего сделать мне не удалось: эскулап, пытавшийся узнать по внутренней связи как обстоят дела наверху, разразился проклятиями и бросил трубку – ему никто не отвечал. Наверное, команде барина было не до интервью… Я кое-как приладил свои путы на место, чтобы он не заметил результатов моих трудов, и бестрепетно стал ждать дальнейшего развития событий. Теперь у меня появился шанс.

Он подошел ко мне почти вплотную. Его глаза округлились и стали похожими на совиные. Даже окрасились в желтизну как у хищной ночной птицы. По дороге докторишка захватил уже знакомый мне шприц, наполненный прозрачной жидкостью с легким синеватым оттенком. Похоже, он решил продолжить пытку лично. Зачем? Я мог только догадываться. Было два варианта: или он хотел узнать где находятся бриллианты и присвоить их, если его босса угрохают, или намеревался выслужиться, вдруг Илья Иосифович останется в живых. То, что я мог при этом помереть, коновала интересовало меньше всего. Смерть подопытного объекта он всегда мог списать на сердечную недостаточность.