Печать скорби

– Простим Донирчеммо его многословие, – усмехнулся Ольшанский, цедя коньяк. – Для него все это крайне важно, и вскоре вы поймете почему. А как потом выяснится, и для нас это не менее важно. Продолжай, Донирчеммо.

Итак, англичане вступают в тайные переговоры с Панчен-ламой, вторым по значимости духовным лидером буддистов: Панчен-лама должен занять место Далай-ламы. Англичанам вести тайные сношения очень удобно – Панчен-лама живет в монастыре Ташил-хумпо в Южном Тибете, его владения лежат на границе Тибета с Индией, главной английской колонии на Востоке. Так же удобно будет англичанам в случае чего ввести из Индии в «Снежную страну» экспедиционный корпус. Заручившись поддержкой англичан, Панчен-лама начинает объединять вокруг себя недовольных нынешним Далай-ламой.

А при дворе самого Далай-ламы тоже все не слава богу. Ссорятся две могущественные партии: консервативная партия высшего духовенства (партия лам) и сторонники преобразований (англофилы во главе с министром обороны Царонгом). Ко всему прочему, некая часть вельмож вынашивает замыслы создания так называемого Великого Тибета с присоединением соседних китайских провинций и за спиной Далай-ламы ведет поиски сильного союзника за пределами страны.

Неспокойно и в монастырях. Крупнейший и влиятельнейший монастырь Дрепунг в открытую недоволен политикой Лхасы, в окраинных монастырях волнения, было даже самое настоящее восстание монахов, придерживающихся прокитайской ориентации.

– Я вам рассказываю обо всем этом так подробно, – размеренно говорил Томба, прикрыв веки, – чтобы вы поняли, почему разбойник Джа-лама решился на столь беспрецедентный для буддиста… нет, это слишком мягкое определение… на столь кощунственный поступок, как нападение на монастырь. Впрочем, слово «поступок» неверное, верное – преступление. Он пошел на это преступление, прекрасно понимая, что сейчас властям Тибета не до какого-то разбойника и все ему преспокойно сойдет с рук… Однако достаточно представить себе карту Тибета, как сразу возникает вопрос: почему для нападения Джа-лама выбрал далеко не самый близкий к его владениям монастырь? И это еще мягко сказано, не самый близкий!

Разное говорят. Кто-то считает, что Джа-лама якобы прослышал о несметных сокровищах, хранящихся в монастыре. Например – о неком артефакте, способном одарить владельца силой древних героев… Но большинство людей объясняло все гораздо проще: Джа-лама оказался в этих краях, преследуя богатый караван, а когда по каким-то причинам караван упустил, то выместил злость нападением на монастырь, оказавшийся на свою беду ближе прочих. К тому же как главарь он не мог допустить, чтобы рядовые члены шайки разуверились в удачливости своего предводителя… Правда, все почему-то упускают из виду одно маленькое, но очень важное обстоятельство. Часть прозвища разбойника переводится как «святой». А это означает, он подавал себя людям как истинно верующий, примерный буддист. Преследования властей он не боялся, но ведь непременно пошла бы молва о том, как он грабит монастыри. Эта молва могла переменить к нему отношение… даже отвратить от него людей. Нет, чтобы просто выместить злость и успокоить своих башибузуков, «святой-разбойник» скорее предпочел бы напасть на какую-нибудь деревню или даже вернуться ни с чем…

– Я тебе всегда говорил, что это никакой не аргумент, – перебил лесника Ольшанский. – Знавал я преступников, которые прикидывались верующими похлеще этого Джа-ламы, что не мешало им проделывать штуки, перед которыми грабеж монастыря – всего лишь веселая детская проказа вроде игры в куличики… – Он повернулся к Сварогу. – Но вообще-то, мне сразу понравилась идея насчет артефакта. А вдруг, подумал я, артефакт существует на самом деле и вдобавок до сих пор находится в монастыре? А вот золоту, сразу сказал я тогда себе и Донирчеммо, в заштатном монастыре взяться неоткуда, это все выдумки.

– Я позволю себе продолжить и рассказать, чем все закончилось, – как ни в чем не бывало сказал Донирчеммо Томба. – Джа-лама привел примерно около сотни своих людей к монастырю. Оружия у него было вдосталь – в придачу к прочим своим подвигам Джа-лама довольно активно приторговывал оружием: ведь его город-крепость находился возле самой границы… Известно, что его люди были вооружены британскими винтовками «Ли Энфилд», что у них с собой было по меньшей мере два пулемета и динамитные шашки в немалом количестве. В монастыре же, разумеется, никакого оружия не было, ибо это табу.