О доблестном рыцаре Гае Гисборне

И хотя всадник один, в этом неспокойном мире даже одинокий человек может представлять опасность.

Меньше всего Гай ожидал увидеть Дарси Такерда, но это именно он, мальчишка, которому он тогда разбил рот, вот и сейчас видно шрамик на верхней губе.

Все трое молчали, а тот торопливо спрыгнул с коня, подбежал к Гаю и красиво преклонил колено, ладонь правой руки приложив к сердцу, левой упираясь в колено. Голову покорно склонил и так остался.

Гай посмотрел на него, на Беннета и Аустина, те пожали плечами и смолчали.

Гай нахмурился, поинтересовался холодно:

– И что это значит?

Дарси вскинул голову, лицо молодое, в глазах непонятные им страх и отчаяние.

– Ваша милость, я умоляю вас взять меня в оруженосцы!

Гай поморщился, отрезал холодно:

– Разве гонец вашего отца не привез мой ответ?

– Он привез, ваша милость…

Гай рыкнул, распаляясь гневом:

– И что? Моего слова «нет» уже недостаточно? Граф высокомерно полагает, что я буду делать то, что возжелает его светлость?

– Но, ваша милость…

– Молчать, – сказал Гай резко. – Вы когда-нибудь слышали о твердом мужском слове?

– Ваша милость!

Гай повторил четко и раздельно:

– Я в оруженосце не нуждаюсь! У меня нет богатого замка, нет обучальщиков… многого нет, что необходимо для воспитания молодого оболтуса. К тому же мне кажется, вы уже так обучились у барона Тошильдера, что вам теперь хоть кол на голове теши.

Дарси, не поднимаясь с колен, вскричал:

– Ваша милость! Я клянусь выполнять все ваши приказы! Беспрекословно! По первому же слову!

Беннет буркнул:

– А надо по взгляду!

Дарси вскрикнул моментально:

– По первому взгляду, жесту! Я буду угадывать ваши желания!

Гай чувствовал нарастающее раздражение и неудобство, по-настоящему сильный не любит, когда перед ним униженно стоят на коленях, вообще не нуждается в таких явных и подчеркнутых знаках подчинения.

– Но все-таки, – сказал он с нажимом, – почему?

– Мой отец считает вас одним из лучших рыцарей Англии!

Гай хмыкнул.

– То отец, а вы ведь себе на уме, у вас свои взгляды, и вы уверены, что тот старый дурак ничего не понимает?

Дарси взглянул на него неожиданно твердо.

– Мой отец не старый дурак. Он участвовал во Втором крестовом, прошел там же, где шли вы с королем Ричардом! И потому, наверное, он о вас такого высокого мнения.

Беннет пробормотал:

– Думаю, не только потому…

Он окинул выразительным взглядом юное румяное лицо со шрамом на губе, полученным вовсе не в бою за правое дело. Щеки Дарси вспыхнули, он было потупил взгляд, но превозмог себя и вскинул голову, вперив в шерифа умоляющий взгляд.

Гай проговорил медленно:

– Давай начистоту. Что-то мне кажется, ты недоговариваешь самое важное.

Дарси сказал торопливо:

– Я все сказал!

Гай поинтересовался:

– И даже можешь поклясться святой Богородицей?

Дарси вздрогнул, поежился, опустил взгляд и пробормотал:

– Ну… какие-то мелочи, может быть, и упустил…

Беннет и Аустин заинтересованно поглядывали то на шерифа, то на бывшего оруженосца барона Тошильдера.

– Знаешь, – сказал Гай, – я не родился шерифом и никогда им не был. Даже не думал, что стану. Но раз уж стал, то стараюсь соответствовать. А это значит, я должен чувствовать, где мне врут, чтобы успевать предотвращать преступления. И вот, представь себе, уже вижу, что врешь. Врешь, стоя на коленях и вот так невинно глядя в глаза.

– Но я не вру, – взмолился Дарси.

Гай отступил на шаг, лица закаменело, кивнул помощникам.

– Проследите, чтобы этот лжец покинул наши земли. Если будет упираться… можете немножко побить.

– Это мы с удовольствием, – отозвался Беннет бодро.

Аустин широко заулыбался, они подхватили Дарси вдвоем, подняли на ноги, но тот отчаянным рывком вырвался и снова упал на колени, теперь уже на оба.

– Ваша милость! – вскричал он отчаянно. – Да, я соврал!.. Отец сказал, что если не сумею получить у вас рыцарские шпоры, то лишит меня не только наследства, но даже имени! Я могу потерять имущество, но быть вычеркнутым из нашего славного рода…

Из глаз хлынули слезы и побежали блестящими струйками по щекам. Гай оторопел, никогда не видел, чтобы слез было так много, даже девушки не ревут так отчаянно. Впечатление такое, что все накопленные с детства слезы выплеснулись вот именно сейчас.

– Значит, – произнес он с отвращением, – дело в деньгах…

Дарси поднял к нему залитое слезами лицо, в глазах отчаянная мольба, вскричал торопливо: