Захватывающие приключения, смертельные схватки, встреча с Неведомым ждут...
— Спасибо за заботу, Эрвин, но доктор Кларк прав. Мне вообще пора отсюда делать ноги, а не переезжать в другую больницу, — сказала Анна.
— Я бы хотел, чтобы вы остались хотя бы до утра, — обрадовался доктор Кларк, по всему было видно, что Эрвин щедро спонсирует пребывание своей «невесты» у него в отделении и терять такого клиента он не хочет.
После недолгих препирательств Эрвин и Анна договорились, что она останется в муниципальной больнице до утра. Вопрос с питанием, обеспечением лекарствами и осмотром был решен, и Эрвин нехотя покинул Анну, пообещав приехать за ней утром.
Оставшись одна, девушка недолго мучилась одиночеством. Сначала ее навестил Марат, обвешанный какими-то кульками и пакетами. Довел ее до колик в животе своими рассказами и шутками и убежал по делам, прихватив с собой все кульки и пакеты, так как это все предназначалось вовсе не Анне, а его многочисленным подружкам.
«Все-таки наглость — второе счастье», — решила Анна, когда за ним закрылась дверь.
Дело уже близилось к ночи, когда в ее палату ввалилась Клавдия Ивановна в больничном халате и больничных тапках поверх подследников.
— Вот и я! — радостно воскликнула она. — Наконец-то эти ироды отпустили меня. Что они со мной только не делали! В нашу больницу попадешь, день только в коридоре пролежишь, никто не подойдет, а здесь, как коршуны, набросились на мое тело.
— Здравствуйте, мама, — кивнула ей Аня, пряча улыбку и приглашая присаживаться.
— Здравствуй, Анна, здравствуй! Ох и длинная дорога к тебе была! Ты как в обморок-то грохнулась, я так разнервничалась, что у меня давление подскочило. Так меня сюда вместе с тобой отвезли и в такую же палату определили, только в другом конце коридора. Мне и капельницу поставили, и уколы сделали, а голову в какой-то трубе проверяли. Я ведь ни черта не понимаю на их языке…
— На немецком, — поправила ее Анна.
— Точно, на немецком, тьфу, австралийском, да хоть на каком! Я по-русски-то с ошибками пишу! — шумно высморкалась Клавдия Ивановна. — Дело не в этом. Хорошо хоть этот красивый парень зашел ко мне и перевел… Инсульта и даже его угрозы у меня нет, перестраховщики хреновы! А криз миновал. Эрвин даже приглашал меня к себе в дом, но я отказалась, узнав, что ты будешь здесь до утра. Я отсюда уйду только с тобой. — Клавдия Ивановна с обожанием посмотрела на Аню.
— Мама, вы-то здесь как? Я имею в виду, за границей? — спросила Анна.
— Это я тебя должна спросить! Так меня напугала! Мне как в Москве сказали добрые люди, что ты уехала в Австралию, тьфу! В Австрию! Я чуть с ума не сошла! Мол, замуж выходишь за иностранца, тут и останешься. Я чуть с ума не сошла, — заладила она. — Как же я? Ты тут, а я там… Да у меня же, дочка, никого, кроме тебя, нет! Вот я и выпытала адрес у Лизы — владелицы конторы знакомств, твоей подруги. Бухнула все средства на билет, и вот я здесь! Не буду без тебя жить одна в Москве, так и знай! — Клавдия Ивановна обмахивалась подолом больничного халата, а лицо ее было багровым от повышенного давления. — Я только с тобой! Хоть в Африку!
— Дорогая мама, да куда же я от вас денусь?! Вы все не так поняли, я скоро вернусь в Москву! Да разве же я вас брошу?!
— Ничего не знаю! Я тебе не доверяю и вернусь только с тобой, — надулась Клавдия Ивановна, — тем более что твой «женишок» любезно предложил и мне побыть с тобой. Оно и верно! С твоей стороны тоже родня должна быть! — Бывшая свекровь трещала без умолку. — Я разочарована, Аня!
— Почему?
— Я, конечно, всегда хотела тебе счастья, понимала, что ты осталась вдовой в очень молодом возрасте и вполне имеешь право на повторный брак. Но твой муж должен быть или как мой сын, или лучше, что невозможно. А Эрвин — это совсем несерьезно! Анечка, почему ты выбрала человека, живущего не в России?
— Мама, я…
— Молчи! Он же форменный жигало!
— Мама, ну какой же Эрвин жигало? — От возмущения Анна даже забыла, что вовсе и не собирается за него замуж. — Он же очень богат!
— А это неважно! — возразила Клавдия Ивановна. — На лице у этого красавчика написано, что он — бабник, женский угодник! Еще такой обходительный, улыбчивый, понятно, что вскружил тебе голову, бедная моя девочка! Но ничего! Я как чувствовала, что нужна тебе, вот и приехала! Обратного пути у меня нет.
— Я и не гоню вас, мама! Куда же вы без денег? — погладила ее по руке Анна. — Поедем вместе.