Последний тайник

— Лишь после того как рыцарям-тамплиерам удалось переосмыслить свою веру, — продолжил он прерванный рассказ, — они наконец решили, что им делать дальше. Тамплиеры тайно перевезли оссуарий в Париж, сделав об этом запись, которая до сих пор хранится в соборе в Шартре, чтобы, во-первых, уберечь его от мусульман и, во-вторых, использовать его для давления на Папу Римского. Возможно, именно благодаря этому давлению храмовникам удалось добиться благословения их ордена Папой Римским в 1128 году на соборе в Труа — всего лишь через десять лет с момента образования ордена, что по тем временам было неслыханно. Чтобы уберечь оссуарий от длинных рук Папы Римского, тамплиеры периодически тайно перевозили его из одного специально подготовленного склепа в другой. Две сотни лет спустя, — священник в который раз повернулся к нам лицом, — а точнее в 1307 году, Папа Римский Климент V под давлением французского короля, возжелавшего завладеть богатствами ордена Храма, принял решение о его роспуске. Рыцарям-тамплиерам пришлось отправиться на поиски нового пристанища, и они прихватили с собой свое самое грозное оружие, обладание которым, однако, налагало на них огромную ответственность. Переплыв океан, они прибыли в эти земли, на которых в те времена все еще существовала успевшая прийти в упадок цивилизация майя. Майя приняли тамплиеров за посланцев бога Кукулькана и разрешили им создать свое собственное поселение здесь, в Текпане.

— И что затем произошло с этими тамплиерами? — поинтересовалась Кассандра.

— Ничего особенного: прошло время и они умерли от старости. Когда почти двести лет спустя сюда прибыли испанцы, от немногочисленных построек, некогда возведенных здесь тамплиерами, остались лишь ничем не примечательные развалины. Когда же было принято решение построить в этом городишке новую церковь, кто-то позаботился о том, чтобы она была возведена именно на том месте, где когда-то стоял храм тамплиеров, и чтобы был воссоздан восьмигранный свод этого храма. В некоторых местах новой церкви даже были использованы тамплиерские символы.

— Вы намекаете на то, что, когда испанцы прибыли сюда в начале шестнадцатого века, среди них были тамплиеры? Но вы ведь сами только что сказали, что орден Храма был распущен двумя столетиями раньше!

Отец Диас улыбнулся.

— Нет, сеньорита Брукс, — ответил он, — тамплиеров среди прибывших сюда испанцев не было. Просто в те времена, когда Колумб приплыл к берегам Америки, они некоторым образом здесь все еще присутствовали.

— Они нарушили обет безбрачия? — удивленно спросила Касси.

— Вовсе нет. — Священник отрицательно покачал головой. — Они просто обратили некоторых из туземцев в христианство и, взяв сыновей этих жителей к себе в ученики, привили им свои идеи и приучили их к своему образу жизни. Тамплиеры понимали, что европейцы рано или поздно приплывут сюда, как когда-то приплыли они сами, а потому создали тайный орден, в который входили исключительно туземцы. Единственная задача этого ордена состояла в том, чтобы хранить их главную тайну, которая так и осталась тайной вплоть до сегодняшнего дня.

Отец Диас, о чем-то задумавшись, замолчал.

— Все это очень хорошо, — произнес я, полагая, что рассказ священника окончен. — Однако я не понимаю, какое отношение ваше повествование имеет к тому, сообщим ли мы о своей находке или не сообщим?

— Причины, по которым члены ордена Храма в свое время решили не показывать никому мощи Христа, за прошедшие девятьсот лет не утратили своей актуальности. Человек испокон веку нуждался в некоей определенности, которую и давала ему религия. Более того, благодаря религии жизнь человека приобретала глубокий смысл. Церковь, несмотря на ее многочисленные недостатки, является тем инструментом, при помощи которого христиане приобретают веру, дающую им надежду на лучшую жизнь. Эта вера позволяет многим из них легче переносить тяготы их повседневного существования, ибо верующий человек уповает на то, что всемогущий Бог когда-нибудь воздаст ему за его страдания и он попадет в рай. — Священник подошел к стулу и сел. — Если бы верующие вдруг узнали, что всемогущий Бог не смог воскресить даже своего собственного сына, то что тогда осталось бы от их надежды попасть в Царствие Небесное? Если мы отнимем надежду у обездоленных, угнетенных и страждущих, они превратятся в озлобленных существ, а значит, перестанут быть людьми.