Аркан для бешеной селедки, или Все способы энергетической защиты по системе Жим Лам

Я проделал все, о чем говорил Учитель. По позвоночнику разливались теплые волны, в голове снова появилось состояние легкого, приятного помутнения.

— Ну, все. Пока достаточно. Давай собираться в дорогу. Сегодня мы сюда не вернемся, готовимся отсутствовать по крайней мере два дня. Фонарь не забудь!

За семь морей

Одинокий мужчина ищет понимания, любви, ласки и… чего-нибудь поесть.

Объявление в разделе «Знакомства»

* * *

Что неожиданного увидел я при подходе к запретной долине?

Из чего состоит наше представление о себе?

Что нужно для открытия сверхчувственного восприятия?

Как защититься в этом состоянии?

* * *

— Пойдем вдоль откоса, иначе нам не подняться в долину, — сказал Али Баба, и мы тронулись в путь.

Невозможно описать, что творилось у меня внутри.

«Сейчас, может быть, через несколько минут я увижу то место, которое является запретным для людей сотни лет!.. Место, которое непостижимым, загадочным образом управляет всеми процессами и в атмосфере, и на земле, и даже среди людей!..»

Ноги слегка подгибались и тряслись от напряжения… А может быть, еще и от страха.

Мой Наставник шел не оглядываясь, уверенно и быстро. Дорога явно была ему известна. Значит, он приходил сюда много раз. Тогда вопрос: «Для чего ему проделывать такой длинный и совсем не простой путь? Не для того же, чтобы управлять погодой?!»

Камни под ногами предательски скользили и с шипением уползали вниз. Склон становился все круче. Вот Учитель остановился и, переведя дыхание, проговорил:

— Здесь вход, — он показал на узкую щель между двух стен. — Теперь ты, главное, не спеши и не пугайся. Думаю, ты достаточно подготовлен. Каждый получает столько, сколько может сохранить!

И мы двинулись вперед. Щель была достаточно узкая, и идти приходилось друг за другом. Повсюду торчали острые камни, отвлекаться на осматривание прохода не получалось. Я только пару раз смог бросить взгляд вверх. Высота каменных стен не позволяла разглядеть ничего, кроме узкой полоски синего неба.

Сколько времени мы двигались по этой расщелине, определить было совершенно невозможно.

Неожиданно стало светло. Мы выбрались на площадку, со всех сторон окруженную скалами. Впечатление создавалось такое, будто находишься во дворе дома. Али Баба остановился ровно посреди этого «двора». Там лежал большой камень с плоской поверхностью.

На этот «стол» мой Наставник выложил добрую половину нашей еды. Поклонился, тихо произнес молитву. И мы тронулись дальше, вновь оказавшись в темноте после яркого света.

Поначалу я совсем ослеп от резкого перепада освещенности и шел на ощупь, проверяя ногой тропинку впереди себя. Расщелина стала шире, дотянуться до стенки рукой уже было нельзя.

А через несколько секунд, когда зрение вернулось, я заорал во все горло от неожиданности увиденной картины. Учитель замер на месте как вкопанный и быстро обернулся ко мне.

Мы с Наставником стояли на узкой дорожке. По обе стороны от наших ног до самых каменных стен были аккуратно сложены скелеты людей в истлевших одеждах. Они все лежали на спине со скрещенными на груди руками и головой к стене. Их высохшие ноги с коричневыми ногтями смотрели на меня.

— Я же предупреждал, чтобы ты не пугался, — укоризненно произнес Али Баба.

— Ничего себе: «не пугался»… Хорошенькое дельце! — обиженно проговорил я. — Конечно же, я помню, еще в поселке мне говорили, что сюда приносили после смерти самых заслуженных людей. Но я не думал, что их здесь так много! Ведь их здесь сотни, если не больше!

— Эта традиция сохраняется веками, а достойных людей в нашей местности много.

Докторская привычка быстро приходить в себя победила страх. И поход продолжился, правда, с некоторой настороженностью с моей стороны.

«Нет, их здесь не меньше тысячи! И хотя движения воздуха совсем нет, какиелибо запахи тления отсутствуют. Видно, в условиях горного воздуха и скрытости от влаги тела не разлагаются, а как бы высыхают, мумифицируются, — начал монолог мой внутренний ученыйисследователь, отвлекая меня и не позволяя поддаться панике. — Чтото свежих тел и ткани не видно, наверное, давно не хоронили здесь никого достойного».

Только эти мысли стали проникать в мое сознание, как неожиданно мы вышли на открытую площадку.