Трехручный меч

Он слушал с растущим удивлением, глаза зажглись, потом погасли, спросил утомленно с пониманием взрослого, слушающего лепет ребенка:

— Вы, варвары, не любите мудрецов?

Я пожал плечами:

— Не то чтобы так уж не любим, но люди, которые думают, что знают все на свете, раздражают нас, людей, которые действительно все на свете знают.

Он смотрел оторопело, наконец совладал с собой, кивнул:

— А я уж, грешным делом, подумал….

— Надо думать головой, — посоветовал я доброжелательно, — а не грешным делом! Вы сюда пришли не после женитьбы?

Он спросил настороженно:

— А женитьба при чем?

— Люди, которые женятся по дурости, как правило, начинают очень быстро мудренеть.

Он помрачнел, сухо буркнул:

— Это тебя не касается.

— Конечно, конечно, — поспешно согласился я, ведь он хозяин, возьмет и выгонит взашей. — Зато теперь покой, досуг… А человек на досуге думает себе о том и о сем, но все-таки чаще о том… С другой стороны, умный человек и среди дураков кажется своим. Это я о себе, конечно, по скромности, чтобы не указывать прямо пальцем, а все так это иносказательно, с аллегорией. У меня получается?.. Это у вас все книги — магические?

Он хотел было ответить что-то другое, я уже видел, как бледное старческое лицо побагровело, как у пьяного боцмана, но я коснулся интересной темы, он ответил все еще сердито:

— А что, бывают другие? Все книги на свете — магические! Знания — это магия! Вот ты сколько сюда добирался?.. А если овладеть заклятиями из этой книги, смотри, даже не самая толстая!.. то смог бы переноситься через пространство в любое место!..

— Ух ты, — сказал я поражение. — Как птица, да?

Он отмахнулся с великим пренебрежением.

— Куда там тихолетной птице! Не желаешь попробовать?

Я хотел было тут же согласиться, но посмотрел в его оживившееся лицо, почему-то вспомнил дрозофил и собачек лейтенанта Павлова, а еще кино про остров доктора Моро, который не маршал Наполеона, а совсем наоборот, и спросил с осторожностью:

— А что, генетический материал закончился?

Он сказал досадливо:

— Да просто наша этика не позволяет нам самим, подобно диким варварам, покидать свои лаборатории! Раньше меня это не касалось, но вот наткнулся на одно любопытное заклятие… Заклятие перемещения! Но как только воспользуюсь, маги узнают. Я буду окружен всеобщим презрением, как опустившийся до… применения, есть такое отвратительное слово.

— Да, — согласился я, — очень отвратительное. Даже отвратное. Прям жуткое. Но как это зрите в своей перспективе? Даже в проекции?

Он указал на середину комнаты, единственное место, чуточку свободное от столов и кресел.

— Стань там и не шевелись. Я попробую перенести тебя в одно место…

Я вскинул руку, ладонь у меня шире лопаты, обратил ее к магу, слова ударились о нее и отскочили, как от стенки горох.

— Погоди, — сказал я внушительно, — я задурно не работаю. Не говоря уже о том, что, когда посылают в одно место, у нас, варваров, сразу всякие странные ассоциации. Конь и то за овес пашет, а пес за сладкую кость гавкает. А я человек, что значит, мне нужен и овес, и кость с мясом, и все остальное. Если ты в самом деле маг, а не коперфильд какой, то должен знать, как выбраться из этого мира.

Он взглянул остро, с недоумением, сдвинул плечами:

— Ты не отсюда?

— Да, я, можно сказать, инопланетянин.

Он поморщился:

— Понимаю, понимаю… Что-то слышал. Довольно мерзкое у вас место, не правда ли?

— Верно, — согласился я от всего сердца. — Хуже не придумать! Так как нащот…

— Это же так просто… — ответил он. — Ты не знал?

— Как? — потребовал я.

Он усмехнулся:

— Проверь заклятие, тогда скажу. Более того, можешь выбраться сразу же по возвращении.

— Правда? — спросил я, не поверив.

— Клянусь мантией мага, — ответил он серьезно. — Это место здесь, в замке.

— Давай, — сказал я решительно. — Где встать, здесь? Эх, только дураки повторяют свои ошибки! А умные, вроде меня, совершают новые.

Глава 11

Он только взглянул на меня, сделал движение руками и выкрикнул длинное-длинное слово, кажется, из одних согласных, вокруг меня сгустился воздух, перед глазами поплыли пятна, словно с закрытыми глазами смотрю на солнце, тут же пелена исчезла, передо мной возникли блистающие ворота, похожие на вырубленные из гигантской глыбы хрусталя. Пока я глазел на них оторопело, на воротах появился красавец-эльф в сверкающих доспехах, воззрился на меня удивленно.