Эрагон. Возвращение

— Ну, что же тебе удалось узнать нового, Эрагон?

Эрагону не терпелось рассказать о своих приключениях. Голос его звенел от возбуждения и восторга; он искренне восхищался хитроумным устройством муравьиного общества. Он пересказал все, что смог припомнить, вплоть до мельчайших и маловажных подробностей, гордясь тем, как много сведений ему удалось собрать.

Когда он умолк, Оромис поднял бровь и спросил:

— И это все?

— Я… — Эрагон растерялся, поняв, что каким-то образом упустил главную цель данного упражнения. — Да, учитель.

— А как же иные существа и организмы? Можешь ты сказать мне, чем занимались они, пока твои муравьи пасли свое стадо?

— Нет, учитель.

— Вот тут и кроется твоя основная ошибка. Тебе следовало постараться сразу и в одинаковой степени ухватить суть всех вещей, а не сбиваться на изучение какого-то одного объекта. Вот что здесь главное, и пока ты не овладеешь этим мастерством, ты каждый день по часу будешь сидеть на пне и медитировать.

— Как же я узнаю, насколько я этим мастерством овладел?

— Легко. Ты сможешь наблюдать за чем-то одним, но знать и чувствовать все, что происходит вокруг.

Оромис жестом пригласил Эрагона присесть за стол и положил перед ним чистый лист бумаги. Потом подвинул перо и чернильницу и сказал:

— До сих пор ты как-то обходился весьма ограниченным набором слов древнего языка. Я не думаю, что кто-то из нас знает все его слова, но тебе просто необходимо расширить свои знания в этой области. И для начала познакомиться с грамматической структурой древнего языка, чтобы не погубить себя или кого-то другого, всего лишь неправильно поместив сказуемое или совершив еще какую-либо подобную ошибку. Я отнюдь не жду, что ты станешь говорить на нашем языке, как настоящий эльф — на это тебе потребовалась бы целая жизнь, — но все же надеюсь, что ты добьешься относительно свободного его восприятия и использования. То есть ты станешь говорить на нем не задумываясь.

Кроме того, ты, разумеется, должен научиться читать и писать на нем. Это не только поможет тебе лучше запоминать слова, но, самое главное, понадобится при составлении достаточно длинных и сложных заклинаний, когда не стоит доверять собственной памяти или когда захочется прочесть чужую запись и воспользоваться ею.

Для древнего языка каждый народ придумал свою собственную форму письменности. Гномы используют рунический алфавит, так же поступают и люди. Но это всего лишь паллиатив; руническое письмо не в состоянии передать истинные тонкости языка в отличие от нашей Лидуэн Кваэдхи, поэтической письменности. Лидуэн Кваэдхи не только на редкость изящна и элегантна, она еще и весьма точна. Ее ядро составляют сорок две основные формы, которые путем перемены составляющих могут соединяться в почти бесконечный ряд иероглифических символов, представляющих собой как отдельные слова, так и целые фразы. У тебя на кольце изображен один из таких иероглифов. А на Зарроке — другой… Итак, начнем: каковы основные гласные звуки древнего языка?

— Что?

Полное отсутствие у Эрагона каких бы то ни было представлений не только об основах древнего языка, но и о грамматике вообще вскоре стало совершенно очевидным. Когда они путешествовали с Бромом, старый сказитель сосредоточил все свои усилия на том, чтобы Эрагон просто запомнил определенное количество слов, совершенно необходимых для выживания в определенных обстоятельствах. Он также научил его более или менее правильно произносить эти слова. Остальное же осталось для Эрагона тайной за семью печатями. Но, даже если подобное невежество юного Всадника и огорчало Оромиса, а может быть, и раздражало его, эльф ни словом, ни поступком не проявил этого, напротив, он упорно старался залатать любую прореху в знаниях своего подопечного.

Посреди урока Эрагон вдруг заметил:

— Мне никогда не требовалось слишком много слов, чтобы составить заклинание. Бром говорил, что это определенный дар — если я могу сделать так много с помощью одного лишь слова «брисингр». По-моему, самое большое количество слов мне пришлось использовать, когда я мысленно беседовал с Арьей, лежавшей в беспамятстве. Ну, и еще когда я благословлял ту сиротку в Фартхен Дуре.

— Ты благословил ребенка на древнем языке? — переспросил Оромис, неожиданно встревожившись. — А ты помнишь, какие именно слова ты употребил, благословляя его?

— Да, конечно.

— Повтори мне его.