Игольное ушко

Он лег на кровать, но через некоторое время снова встал. Нет, профессиональное чутье подсказывает, что так нельзя, слишком рискованно. Фабер положил кассету и документы в карман куртки. Так будет лучше.

Он услышал голос ребенка, шаги Люси, спускающейся по лестнице, затем Дэвид поволок свое искалеченное тело в ванную. Придется встать и позавтракать с ними. Ну и ладно. Спать все равно расхотелось.

Он постоял у окна, наблюдая, как дождь барабанит по стеклу, потом услышал, что дверь в ванной открылась. Фабер набросил на себя пижаму, пошел бриться. Никого не спрашивая, он взял бритву Дэвида.

Теперь это уже не имело никакого значения.

24

С самого начала Эрвин Роммель был уверен, что поссорится с Хайнцем Гудерианом.

Генерал Гудериан являлся типичным представителем прусских офицеров-аристократов, которых Роммель ненавидел. Он его хорошо знал. Они оба начинали с должности командира егерского батальона, затем встречались во время вторжения в Польшу. Когда Роммеля отозвали из Африки, он рекомендовал Ставке, чтобы его преемником стал Гудериан, ибо уже чувствовал, что кампания в Африке проиграна, однако маневр не удался по единственной причине, что Гудериан был не в фаворе у Гитлера. Предложение Роммеля сразу отвергли.

Роммель считал Гудериана чистоплюем, который пьет пиво в мужском клубе и при этом обязательно подкладывает себе на колени шелковый носовой платок. Он стал офицером, потому что это было заранее уготовано ему судьбой – отец военный, богач-дедушка… Роммель, сын простого школьного учителя, поднявшийся за четыре года от подполковника до фельдмаршала, ненавидел военную династическую касту, к которой никогда не принадлежал.

Сейчас он смотрел через стол на генерала, посасывающего бренди, реквизированное у французских Ротшильдов. Гудериан и сидевший с ним рядом генерал фон Гейер прибыли в штаб Роммеля, расположенный в Ля-Рош-Гийон (Северная Франция), чтобы указать, как расположить вверенные ему войска. Подобные визиты обычно приводили Роммеля в бешенство. В его представлении Генеральный штаб нужен для того, чтобы снабжать войска надежной развединформапией и обеспечивать снабжение, но он знал по своему печальному опыту в Африке, что штаб не справляется ни с тем, ни с другим.

Гудериан носил светлые, коротко подстриженные усы. Уголки глаз сморщены; кажется, он все время гримасничает. Высокий стройный Гудериан не идет ни в какое сравнение с маленьким некрасивым лысоватым человечком – так Роммель думал о себе. Казалось, Гудериан абсолютно спокоен а каждый немецкий генерал, который сохраняет невозмутимое спокойствие на данном этапе войны, по мнению Роммеля, полный кретин. И то, что он, Роммель, ест с ними французскую телятину, запивая ее отборным вином с юга, еще ровно ничего не значит.

Роммель наблюдал из открытого окна, как во дворе с лип стекают капли дождя, ждал, пока Гудериан начнет дискуссию. Когда генерал наконец заговорил, стало ясно, что он специально выдерживал долгую паузу, чтобы все обдумать и подойти к вопросу издалека.

– В Турции, – начал он, – английские Девятая и Десятая армии совместно с турками концентрируют силы на границе с Грецией. В Югославии наращивают активность партизаны. Французские войска в Алжире готовятся высадиться на Ривьере. Есть данные, что русские планируют высадить морской десант в Швеции. В Италии союзники практически готовы к наступлению на Рим. Имеются и другие сигналы – на Крите похитили генерала, в Лионе убили офицера разведки, в Роде напали на радиолокационный пункт, в Афинах, в результате диверсии, потерпел аварию военный самолет. Кроме того, мы имеем рейд коммандос в Сагваге, взрыв на фабрике по выработке кислорода в Булони. Поезд сошел с рельсов в Арденнах, склад с бензином загорелся в Буссене… этот список можно было бы продолжать бесконечно. В целом картина представляется достаточно ясной. На оккупированных территориях кругом измена и саботаж, на наших границах заметна подготовка к широкомасштабному вторжению. Никто не сомневается, что этим летом мы столкнемся с крупным наступлением союзников. Сейчас противник старательно пытается сбить нас с толку, повышая свою активность на различных участках, чтобы застать наши войска врасплох.

Гудериан замолчал. Роммеля разозлила эта лекция, которую ему прочитали учительским тоном, словно мальчишке. Он воспользовался паузой, чтобы вступить в разговор.