Любите и будьте любимы! Обязательно отстаивайте свою любовь. Боритесь за...
Кэрри Кристенсен в день Святого Валентина пришла на свидание с парнем,...
Она слегка надушилась и надела подаренное ей Джонни шелковое белье – в нем она чувствовала себя очень женственной. Ее короткие волосы быстро высохли, и она уселась перед зеркалом причесываться. Темные густые локоны блестели после мытья. «Я потрясающе выгляжу», – подумала она и соблазнительно улыбнулась собственному отражению.
Элин вышла из дома, прихватив с собой записку Вольфа. Вэндему будет очень интересно посмотреть на почерк.
Ему вообще были интересны все мелкие подробности, касающиеся Вольфа. Это оттого, что они так и не встречались лицом к лицу, если не считать их стычки в темноте. Почерк у Вольфа очень аккуратный и легко читаемый, буквы выписаны почти каллиграфически – Вэндем, наверное, сделает какие-то свои выводы из этого.
Она направилась в сторону Гарден-Сити. Было семь часов, и, поскольку Вэндем работал допоздна, она могла не торопиться. Солнце пригревало еще довольно сильно, и Элин с удовольствием ощущала его тепло кожей своих рук и ног. Компания солдат проводила ее посвистыванием – она ответила им улыбкой, и они шли за ней несколько кварталов, пока их внимание не привлек бар.
Ей было весело и совсем не страшно. Хорошо, что она додумалась пойти к нему домой – намного лучше, чем сидеть одной у себя в квартире. Она слишком долго была одна. Для ее мужчин она существовала, только когда у них было время навестить ее, а поскольку она относилась к ним точно так же, то, оставаясь в одиночестве, она не знала, чем заняться. Теперь с этим покончено. Направляясь к Вэндему домой без приглашения, Элин чувствовала, что она – это она, а не персонаж, выдуманный ею в ее мечтах. От этих мыслей у нее чуть не закружилась голова.
Она легко нашла его дом. Это была крошечная вилла, построенная во французском колониальном стиле, фасад которой состоял из колонн и высоких окон и в вечерних лучах солнца поражал своей ослепительной белизной. Она проследовала по короткой дорожке, позвонила в дверь и стала ждать в тени крыльца.
Дверь открыл пожилой лысый египтянин.
– Добрый вечер, мадам, – сказал он, выговаривая слова, как английский дворецкий.
– Мне нужно видеть майора Вэндема. Меня зовут Элин Фонтана, – представилась она.
– Майор еще не вернулся домой, мадам, – заколебался слуга.
– Я могла бы подождать, – ответила Элин.
– Конечно, мадам.
Он сделал шаг в сторону, пропуская ее в дом.
Шагнув за порог, Элин с любопытством осмотрелась. Она находилась в прохладной прихожей с кафельным полом и высоким потолком. Прежде чем она успела все рассмотреть, слуга пригласил:
– Пожалуйста, проходите сюда, мадам.
Он провел ее в гостиную.
– Меня зовут Гаафар. Позовите меня, если вам что-нибудь понадобится.
– Спасибо, Гаафар.
Слуга вышел. Элин пришла в восторг оттого, что она находится в доме у Вэндема и что ей предоставлена возможность побыть в одиночестве и как следует все рассмотреть. В гостиной был большой мраморный камин и много предметов английской мебели; ей подумалось, что обстановку выбирал не Вэндем, а кто-то другой. Все отличалось чистотой и аккуратностью, но дух был нежилой. Что это говорит о его характере? В общем, ничего.
Дверь отворилась, и в гостиную вошел мальчик лет десяти. Он был очень хорош собой: каштановые волосы и гладкая, еще детская кожа. Элин увидела знакомые черты.
– Привет, меня зовут Билли Вэндем, – представился он.
Элин потрясенно уставилась на него. Сын – у Вэндема есть сын! Теперь ей стало понятно, почему лицо мальчика показалось ей знакомым – он похож на своего отца. Как ей не пришло в голову: мужчину, такого, как Вэндем – обаятельного, доброго, красивого и умного, – обязательно берут в оборот еще до того, как ему исполнится сорок лет. Ну и дура: вообразила, что она первая женщина, которой он понравился. Элин залилась краской от стыда за свою глупость.
– Здравствуй, – спохватилась она. – Меня зовут Элин Фонтана. – Они с Билли пожали друг другу руки.
– Никогда не знаешь, когда папа придет домой, – сердито сказал Билли. – Надеюсь, вам не придется долго ждать.
Элин еще не до конца пришла в себя.
– Не беспокойся, я не тороплюсь…
– Хотите выпить или еще чего-нибудь?
Он был очень вежлив, так же как его отец, причем официальность его слов обезоруживала собеседника.
– Нет, спасибо, – поблагодарила Элин.
– Мне пора ужинать. Извините, но я должен оставить вас здесь одну.