Истребивший магию

Донесся нетерпеливый голос Олега, она проморгалась и побежала к нему, почти ничего не видя. Еще пару раз страшно сверкнула молния, уже дальше, но затем одна ударила в землю совсем близко, там образовалась дымящаяся дыра с оплавленными краями, темно-вишневыми, бугристыми, словно нарыв.

Олег шел наискось, глядя прямо перед собой, Барвинок зажала всю волю в кулак и пошла за ним следом, глядя только в спину и стараясь ничего не пугаться, ничего не замечать, ни на что не реагировать.

В самом конце кладбища у забора двое могильщиков при свете факела копали яму. Один выбрался наверх, лохматый и страшный, будто пролежавший пару недель мертвец, второй из ямы посмотрел, как тот тупо шарит в мешке, словно ищет мышь в пещере, крикнул раздраженно:

— Если снова все выпьешь сам — убью и закопаю здесь же!

— Не надоело? — проговорил первый.

— На этот раз закопаю поглубже!

Он говорил громко, кося глазом на Барвинок, но она храбро вскинула носик и постаралась держаться ближе к волхву, с ним ничего не страшно, даже если это не шуточки такие грубые, а правда.

Когда кладбище осталось за спиной, а впереди только залитая лунным светом равнина, она перевела дыхание, хотя все еще трясет, спросила как можно небрежнее:

— А что, надо идти обязательно ночью? Кто он хоть такой, этот Черный Маг?

— Хозяин большой части земли, — ответил Олег коротко.

— Староста?

— Хозяин, — повторил он. — Не знаешь разницы?

— Знаю, — ответила она, — но как можно стать…

Он бросил на ходу нетерпеливо:

— Начал с магии и ею упрочил свое положение, но теперь у него армия головорезов, что держат в страхе все окрестные деревни. Налоги поднял втрое, к тому же начал забирать понравившихся ему девушек к себе во дворец. Раньше еще возвращались через два-три дня, измученные, порой битые, но теперь, по слухам, их вообще держат со скотом вместе…

— Мерзавец! — вырвалось у нее.

Он коротко и зло сверкнул во тьме белыми, как кипень, зубами.

— Согласен. А началось, как видишь, с магии.

Она возразила:

— Началось с того, что он вообще нехороший человек! И без всякой магии вел бы себя так же…

Он покачал головой.

— Не дал бог свинье рог, иначе бы всех перебодала. А этому дал. Магию. Без нее он бы так и работал всю жизнь плотником. А плотник столько бед не натворит, даже если бы и сильно захотел. Потому и говорю, что нужно искоренить саму магию. Всю. Целиком! И чтоб даже мечтать о ней больше не могли.

Она стиснула зубы, чтобы не наорать, но так ничего не добьется, уже поняла, некоторое время почти бежала за ним, едва поспевая, наконец выговорила с трудом:

— Ты сумасшедший! Ты идешь против самой сути человека!

Он подумал, двигаясь все так же неслышно и быстро, глаза мрачно блеснули.

— Ага.

Она завопила в бешенстве от такой дурости и непонимания:

— Ты не понимаешь? Это невозможно!.. Ты обречен! Тебя даже не убьют, сам убьешься о те стены, которые пробуешь ломать! Страсть к магии в человеке неистребима!

Он проворчал:

— Суть человека… А какая она? Если ребенка не воспитывать, а отнести в лес, каким вырастет?

— Погибнет, — возразила она.

Она видела, как он поморщился, будто хлебнул вместо молока простокваши.

— Ты можешь, — сказал он раздраженно, — не возражать на все просто потому, что возражать обожаешь? А если бы не погиб? Каким бы вырос?.. Точно — не человеком!

— А кем?

Он отмахнулся.

— Не знаю. Человеком делают родители. И такие же дети на улице.

— То ребенок, — возразила она и подумала, что в самом деле возражает просто автоматически, ну как можно не возразить, когда слышишь этот самодовольный занудный голос, полный грубой мужской уверенности. — А то — взрослые!..

— Воспитывать нужно всех, — обронил он задумчиво.

— Так не бывает, — сказала она.

— А жаль, — медленно сказал он, — надо бы что-то такое придумать… чтобы и взрослого… всю жизнь…

Прошли мелкий перелесок, затем и тот кончился, луна снова заливает мир серебряным неживым светом. Теперь она отчетливее видела волхва и его очень задумчивое лицо, будто вот сейчас взялся решать сложнейшую задачу, как воспитывать и взрослого, воспитывать всю жизнь, а под ногами ямы, коряги, острые сучья, все это перепрыгивает будто не он, а его тело, а он там внутри мыслит и решает какие-то сложные задачи, зануда полосатая.