Алмазная колесница

Итак, по порядку.

Суга участвовал в конспирации против министра, а может быть, даже возглавлял этот заговор. Так или иначе, к нему сходились нити, которые вели к боевым группам, охотившимся на диктатора. Вечером 8 мая на балу у Дона Цурумаки вице-интендант узнает, что группа Сухорукого обнаружена. Утаить тревожную новость от начальника он не может – это непременно открылось бы. Суга поступает иначе, парадоксальным образом: он берет инициативу в свои руки, добивается, чтобы Окубо принял строжайшие меры безопасности, и естественным образом получается, что именно Суге, а не какому-нибудь другому полицейскому начальнику доверяют общий присмотр за следствием. Воспользовавшись этим, Суга приказывает йокогамскому участковому начальнику Асагаве подробно докладывать о всех планах следственной группы – это выглядит совершенно естественным. Вице-интендант упорно и последовательно, не останавливаясь перед риском, пытается уберечь своих соратников по заговору от ареста. 9 мая он сообщает Безликому, мастеру тайных дел, об уликах, которыми располагает следствие. 10-го вовремя предупреждает Сухорукого о засаде. Ситуация находится под полным его контролем. Нужно всего лишь потянуть несколько дней, пока нетерепеливый Окубо не взбунтуется и не пошлет к черту и охрану, и консульское расследование, и заботливого вице-интенданта. Тогда заговорщики и нанесли бы тщательно подготовленный удар – затравили бы министра с разных сторон, как медведя.

Однако здесь случилась непредвиденность – по имени титулярный советник Фандорин. 13 мая группа Сухорукого, а вместе с ней их связной, Горбун, угодили в капкан. Как поступает Суга? Он опять оседлал самый гребень роковой волны: лично возглавил операцию по захвату всей этой инвалидной команды, позаботился, чтобы ни один из опасных свидетелей не попался в плен. Главный же tour-de-force заключался в том, как ловко Суга повернул ход полупроигранной партии. Он использовал гибель одной группы убийц для того, чтобы выманить диктатора под клинки другой! Поистине блестящий шахматный ход.

Что же из всего этого следует?

Это человек храбрый, острого и быстрого ума, целеустремленный. И, если уж говорить о целях, наверняка действующий по убеждению, уверенный в своей правде. Что можно к этому прибавить из опыта личного общения? Незаурядный административный талант. Обаяние.

Просто идеал какой-то, мысленно усмехнулся Фандорин. Если б не две малости: расчетливая жестокость и вероломство. Как сильно бы ты ни верил в свою правду, но вонзать нож в спину человеку, который тебе доверился, – гнусность.

Составив психологический портрет акунина, Эраст Петрович перешел к следующей фазе размышлений: как разоблачить столь предприимчивого и ловкого господина, который к тому же фактически руководит всей японской полицией?

Обрезанная веревка на мундштуке может служить доказательством лишь для Асагавы и Фандорина. Что их свидетельство против слова генерала Суги?

Пропавшие из дела донесения? Тоже пустое. Может, их в папке вообще не было. А если и были – предположим, остался след в каком-нибудь конторском журнале, – то черт знает, кто их из папки изъял.

Эраст Петрович размышлял до полуночи, сидя в кресле и глядя на красный огонек сигары. В полночь же в темную гостиную вошел слуга и подал записку, доставленную срочной городской почтой.

На листке было написано по-английски крупными буквами: «Grand Hotel, Number 16. Now!».^[19]

Похоже, Асагава тоже времени даром не терял. До чего-то додумался? Что-то разузнал?

Фандорин хотел немедленно отправиться в указанное место, но возникло неожиданное осложнение в виде Масы.

Японец ни за что не соглашался отпустить господина среди ночи одного. Напялил свой дурацкий котелок, сунул под мышку зонтик, и по упрямо выпяченному подбородку было видно, что он не отвяжется.

Объясняться с ним без языка было затруднительно, да и времени жалко – в письме ведь сказано «Now!». Брать с собой в гостиницу это чучело тоже было нельзя. Эраст Петрович намеревался проскользнуть в отель незамеченным, а Маса своими деревянными котурнами грохотал, как целый эскадрон.

Пришлось пойти на хитрость.

Фандорин сделал вид, что передумал выходить из дома. Скинул цилиндр, плащ. Вернулся в комнаты, даже умылся перед сном.

Когда же Маса с поклоном удалился, титулярный советник залез на подоконник и спрыгнул в сад. В темноте больно ударился коленкой, выругался. Это надо же – до такой степени быть затравленным собственным слугой!

---

19 Гранд-отель. Номер 16. Сейчас! (англ.)