Урожай ядовитых ягодок

– Мне пора.

Алла Даниловна явно обрадовалась:

– Конечно, конечно.

Она вышла провожать меня в прихожую. Я влезла в туфли и от полной безнадежности сказала:

– Вот горе-то, так надеялась, что вы подскажете телефончик В.К. Лазаренко, мне хоть в петлю лезь, такое положение!

– Душенька, я никогда не слышала про такого человека!

Пришлось уходить. Дверь захлопнулась. Я постояла пару минут в задумчивости на лестничной площадке. Такую сокрушительную неудачу я потерпела впервые. Внезапно дверь распахнулась, и высунулась Люся:

– Эй, вы платок забыли.

Я глянула на кружевной лоскутик:

– Это не мой!

– Берите.

Девушка с силой втиснула мне в руку крохотную тряпочку и исчезла. Я швырнула платочек на подоконник, и тут из него выпала записка. Мелким аккуратным детским почерком на ней было выведено: «Информацию о В.К. Лазаренко можете получить сегодня, в 20.00, в кафе «Железный гусь», Разувахинская улица, дом девять, вход со двора».

Забыв про лифт, я, перепрыгивая через ступеньки, понеслась вниз. «Лед тронулся, господа присяжные заседатели». Алла Даниловна, очевидно, просто не захотела разговаривать дома, испугалась, что дочь подслушает. И правильно сделала! Еще неизвестно, как отреагирует дочурка, узнав о том, каким образом ее маменька поступила с папенькой.

В половине восьмого я приехала на Разувахинскую улицу и обнаружила в доме девять учебное заведение: институт рекламы и менеджмента. Никаким кафе тут и не пахло. Сердце ухнуло в желудок. Меня обманули! Ни на что не надеясь, я вошла в огромный холл и наткнулась на бабульку, торжественно восседающую за огромным письменным столом.

– Ну, явилась к самому концу занятий, – недовольно пробормотала та, – показывай студенческий, так не пропущу!

Пустячок, а приятно. Всегда радостно, когда незнакомый человек считает вас юной девушкой. Правда, старушка сильно подслеповата, на столе перед ней лежат бифокальные очки, но все равно хорошо! Могла бы принять вошедшую за пенсионерку, но ведь посчитала меня студенткой. Не знаю, как вас, но меня такие мелочи очень радуют.

– Не подскажете, где тут кафе «Железный гусь»? – улыбнулась я. – Дали адресок: Разувахинская, девять, приехала, смотрю, тут институт.

Бабуська тяжело вздохнула.

– Это был институт, когда ректором покойный Сергей Львович работал. А теперь бардак, прости господи, а не учебное заведение. Виданное ли дело, в корпусе, где занятия идут, ресторацию открыть! Тьфу, противно. Ступай во двор, там увидишь.

Я обошла здание и обнаружила дверь с табличкой: «Железный гусь», студентам 50% скидки».

Прямо от порога вниз вела довольно крутая лестница, я осторожно пошла по слишком узким ступенькам. Из подвала доносились раскаты оглушающего рока. Было непонятно, отчего ресторация носит такое название. Стены украшали фотографии… куриц, застигнутых в самых невероятных позах. Может, у хозяев плохо со знаниями по зоологии и они вульгарно перепутали пернатых?

Очутившись в большом зале, я чуть не оглохла. И первые несколько минут пыталась разглядеть в клубах дыма, плавающих в разноцветном свете, хоть какие-нибудь детали интерьера. Тут звук стих, вспыхнули люстры. Посередине помещения, на большом кругу, замерло человек сорок юношей и девушек, одетых, вернее раздетых, самым причудливым образом. Мальчики почти все обнажены по пояс, а нижняя часть засунута в джинсы, узкие сверху и расклешенные ниже колен. Девочки в лифчиках, каких-то прозрачных накидушках и мини-шортиках, скорее похожих на трусики, чем на одежду для похода в ресторан. Вдоль стены шли столики, заставленные бутылками с пивом, кока-колой, фантой и заваленные пакетами с чипсами, орехами и попкорном. Очевидно, в «Железном гусе» не было кухни. В правом углу виднелась стойка, за которой взад-вперед носился паренек, на вид ничуть не старше тех, кто оттягивался на танцплощадке. Слева возвышалась сцена. Там, на высоком стуле, в окружении огромного количества аппаратуры, сидел диджей в бейсболке и черной майке.

– Эй, – заорал он в микрофон, – ну-ка, сели по– быстрому все на места! У нас концертный номер!

Толпа шарахнулась за столики. Я протиснулась к стойке, купила чашечку кофе, чипсы и, с трудом отыскав свободное местечко, устроилась за крохотным столиком. Алла Даниловна, решившая назначить мне свидание в столь странном месте, явно рассчитывала на то, что никому из шумной толпы не будет до нас дела и мы затеряемся среди людей. Может, и правильная мысль, но только присутствующие годятся мне, а Рассказовой тем более, в дети, и мы привлечем к себе внимание. Справив тридцатилетие, люди, как правило, перестают таскаться по дискотекам, где скапливается молодежь.